Практическое руководство по злу

— На твоём месте я бы больше беспокоился о том, как пережить этот разговор, чем о том, что со мной случится, — сказал гоблин. — Бурящий, покажи ему нож.

Капитан Бурящий вздохнул и, порывшись в своём рюкзаке, извлёк огромный кинжал с зубьями пилы и рубином размером с яйцо, инкрустированным в рукоять.

— Это нож для убийства, Муму, — сказал Разбойник. — Каждый раз, когда ты не говоришь нам то, что мы хотим знать, он будет использован.

— Дешевая тактика не будет…

Бурящий ударил его ножом в плечо без всякой необходимости в подсказках. Сонинке закричал.

— Такое впечатление, что ты даже не слушаешь, — сказал Разбойник, печально качая головой. — Итак, Муму, зачем дорогой старушке Акуа понадобились все эти камни и золото?

— Я не знаю, — сказал Мулад.

— Угадай, — сказал Разбойник, прежде чем Бурящий вонзил нож мужчине в другое плечо.

— Песчаник используется в ритуалах, — наконец выдохнул аристократ после очередного приступа крика. — Он обладает свойством ясности, и вы не можете найти подходящий вид в провинции.

— Что она строит? — спросил Специальный Трибун.

— Никто не знает, — торопливо пробормотал Мулад. — Императрица пытается это выяснить.

— А если я попрошу тебя угадать? — спросил Разбойник, снова приподняв бровь.

— Я не маг, — упрямо ответил аристократ. — И ты убил всех моих.

— Справедливо, — пожал плечами гоблин.

Он поднялся на ноги. Бурящий, не теряя ни секунды, перерезал пленнику горло. У мужчины даже не было времени запаниковать. Что было хорошо, потому что страх придавал человеческой плоти неприятный привкус, а у них был скудный рацион. Специальный Трибун достал из своего рюкзака осветительный заряд и начал рассеянно щёлкать им.

Его когорта проделала здесь хорошую работу, но с этого момента необходимость в ней терялась. Фейри двигались быстро, и никто не мог сказать, как далеко на север они намеревались зайти. Перерезать глотки Праэс — это одно, но связываться с Судом? У приспешников Разбойника не было для этого боеприпасов. На складе и близко нет достаточного количества гоблинского огня. Его инстинкты подсказывали ему, что пришло время спасаться до того, как упадёт молот, но оставлять тайну за стенами Льеса нетронутой ему тоже не нравилось.

— Бурящий, — наконец сказал он.

— Специальный Трибун? — спокойно ответил другой гоблин.

— Отведи когорту с золотом обратно в Марчфорд, — приказал он. — Я забираю южный десяток, чтобы посмотреть поближе.

— Это разумно, сэр? — спросил его капитан, моргая большими глазами, скорее зелёными, чем жёлтыми.

Разбойник неприятно ухмыльнулся, подбрасывая заряд вверх.

— Вы знаете, что говорят, капитан — только трусы доживают до пятнадцати.

Сейчас ему было тринадцать, скоро исполнится четырнадцать. Самое время ему начать серьёзно рисковать.

۞

Они ждали безлунной ночи. Купание в озере Хенгест не совсем соответствовало его представлениям о хорошем времяпрепровождении, — как правило, гоблины лучше тонут, чем плавают — но тот, кто правил Льесом после ухода Дьяволиста, управлял сплочённой командой. Патрули были регулярными и осторожными, повсюду были расставлены охранные посты, и ни одна повозка не проезжала через ворота без тщательного досмотра.

Однако этот некто не смог наложить защиту на воду. Это было одно из тех странных магических ограничений, вроде неспособности видеть под землёй. Десяток Разбойника появился у доков в тишине, держась в тени, пока патруль над ними не прошёл. "Гончая разозлится, — подумал гоблин, - когда услышит, что у Льеса защита более суровая, чем у Марчфорда". Он обязательно отправит ей письменный отчёт об этом, чтобы она не могла его игнорировать.

— Крыши, — прошептал Разбойник, и его налётчики кивнули.

Восхождение было старинным преимуществом его народа, когда ему приходилось проникать в города. В отличие от гоблинов, люди редко смотрели вверх, если на то не было причины, и у Разбойника не было проблем с тем, чтобы карабкаться по каменным стенам — все, что не могло карабкаться и жило в Серых Гнездилищах долго не жило.

Льес был хорошей территорией для такого рода путешествий, даже лучше, чем Саммерхолм. Ворота Востока были построены, чтобы противостоять Легионам, поэтому его районы были пронизаны широкими проспектами, предназначенными для того, чтобы остановить именно то, что он делал, в то время как Льесе был просто старым лабиринтом узких улочек так далеко в городе.

Держась вне поля зрения, мокрый гоблин ждал, когда к нему присоединятся остальные его товарищи. Переход через озеро, к сожалению, означал, что им пришлось оставить свои боеприпасы: рюкзаки были сделаны с учетом сопротивления дождю, но плавание было чересчур. Лейтенант Крысоловка последней пробежала по плиткам, и все они тихо опустились на колени, когда внизу прошел ещё один патруль.

— Рано или поздно мы активируем защиту, — пробормотала Крысоловка.

— Тут есть только сигналы тревоги, — сказал Специальный Трибун. — И они склонны слишком легко срабатывать. Пока мы двигаемся быстро, у нас есть шанс.

— Герцогский дворец выглядит крепостью, — прошептал сапёр.