Читаем Практичная русская идея полностью

А чтобы народу не  превращаться в толпу придурков, перед которой академики будут размахивать листочками с какими-то цифрами, в которые они будут тыкать пальцами и убеждать, что согласно этих цифр народу стало жить несоизмеримо лучше, оценивать народ должен только на основании единственного критерия, оценить который он способен самостоятельно.  Кроме того, что такой способ оценки не даст власти выскользнуть из рук народа, эта оценка будет наиболее адекватной и объективной.

Cложность и многообразие общественного бытия нельзя свести к функционированию технических или даже биологических систем. Никакое перечисление любого количества “граничных условий” не сможет описать всю сложность и полноту жизни человека. А именно вся жизнь, все ее составляющие  являются базой для определения “по правде” проходит эта жизнь, или нет. Если же жизнь идет не “по правде”, ни один порядочный человек не решит, что его жизнь улучшилась. Простой пример. Пусть все хорошо, и нашли мы добросовестных экспертов, и с минимальной зарплатой все в порядке. Но, возможно, для того, чтобы эту минимальную зарплату выплачивать, власть была вынуждена поставить на поток отправление наших девушек за рубеж, для работы в “массажных” салонах и прочих столь же невинных местах.

С точки зрения УК никаких претензий к власти предъявить будет нельзя – и согласие девушек налицо (кому интересно, что им запудрили мозги еще в школьном возрасте пропагандой “свободного секса” и завидной судьбой “маленьких Вер”?), и налоги вовремя уплачены и так далее. Но будет ли достигнутое такой ценой выполнение граничных условий свидетельством хорошей работы Президента и депутатов? Вопрос, разумеется, риторический. Можно ответить, что в граничные условия будет записано, что девушек в “массажные” салоны посылать нельзя и чтобы население не вымирало по 1.5 млн. в год. Но ведь это только отдельные примеры. Придется все больше и больше расширять список “граничных условий”.  Рано или поздно, в полном соответствии с законами диалектики обширное количество “граничных условий” перейдет в новое качество, и  выразится в чеканной формулировке закона «О Суде народа»: “Каждый избиратель выражает свою волю в этом вопросе на основе только своего собственного убеждения относительно вины и заслуг власти России”. Суммирование оценок каждого избирателя, высказывающего свое мнение о вине власти в улучшении или ухудшении без объективных причины его собственной жизни опосредовано включит в себя и влияние роста душевого ВВП на жизнь людей, и достаточность минимальной зарплаты, и недовольство народа убылью населения “на 1.5 млн. в год” и многие, многие другие факторы, дав, тем самым, в конечном итоге, интегральное выражение для всех мыслимых и немыслимых “граничных условий”, которые ученые хотели бы перечислить отдельными пунктами.

Возможность давать оценки ценностного характера является основным отличием мира живого от неживого. То, как чувствует себя человек, невозможно исчерпывающе определить с помощью технических средств – недаром, даже в процессе самого детального медицинского обследования, врач всегда спрашивает – “как вы себя чувствуете?”, и получает в ответ – “лучше - хуже”. Конечно, некоторых пациентов таким образом удается уличить в симуляции – но опять же делает это врач – т.е. другое живое существо, давая интегральную оценку состояния человека. Жизнь, как особая форма существования белковых тел, тем и отличается от «нежизни», что живые организмы оперируют, в первую очередь, ценностями – “лучше - хуже”, “хорошо - плохо”, “нравится - не нравится”, “больно - не больно”, «любит – не любит». А поскольку общество состоит из живых людей – вывод очевиден. Никакой объективной оценки состояния общества без привлечения субъективных оценок членов этого общества вынести невозможно – просто по самой природе живого. Этот “парадокс” давно и всем известен в форме народной мудрости “не хлебом единым жив человек”. В практическом плане снятие этого “парадокса”, т.е. обеспечение объективности оценки достигается суммированием большого количества именно субъективных оценок. Очевидно, что состояние общества должно оцениваться интегральной характеристикой состояний его членов, по крайней мере, обязательно включать в себя эту оценку. Единичные ошибки, предвзятость, мстительность тех или иных граждан компенсируются суммой 100 млн оценок.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1941: фатальная ошибка Генштаба
1941: фатальная ошибка Генштаба

Всё ли мы знаем о трагических событиях июня 1941 года? В книге Геннадия Спаськова представлен нетривиальный взгляд на начало Великой Отечественной войны и даны ответы на вопросы:– если Сталин не верил в нападение Гитлера, почему приграничные дивизии Красной армии заняли боевые позиции 18 июня 1941?– кто и зачем 21 июня отвел их от границы на участках главных ударов вермахта?– какую ошибку Генштаба следует считать фатальной, приведшей к поражениям Красной армии в первые месяцы войны?– что случилось со Сталиным вечером 20 июня?– почему рутинный процесс приведения РККА в боеготовность мог ввергнуть СССР в гибельную войну на два фронта?– почему Черчилля затащили в антигитлеровскую коалицию против его воли и кто был истинным врагом Британской империи – Гитлер или Рузвельт?– почему победа над Германией в союзе с СССР и США несла Великобритании гибель как империи и зачем Черчилль готовил бомбардировку СССР 22 июня 1941 года?

Геннадий Николаевич Спаськов

Публицистика / Альтернативные науки и научные теории / Документальное
Ислам и Запад
Ислам и Запад

Книга Ислам и Запад известного британского ученого-востоковеда Б. Луиса, который удостоился в кругу коллег почетного титула «дуайена ближневосточных исследований», представляет собой собрание 11 научных очерков, посвященных отношениям между двумя цивилизациями: мусульманской и определяемой в зависимости от эпохи как христианская, европейская или западная. Очерки сгруппированы по трем основным темам. Первая посвящена историческому и современному взаимодействию между Европой и ее южными и восточными соседями, в частности такой актуальной сегодня проблеме, как появление в странах Запада обширных мусульманских меньшинств. Вторая тема — сложный и противоречивый процесс постижения друг друга, никогда не прекращавшийся между двумя культурами. Здесь ставится важный вопрос о задачах, границах и правилах постижения «чужой» истории. Третья тема заключает в себе четыре проблемы: исламское религиозное возрождение; место шиизма в истории ислама, который особенно привлек к себе внимание после революции в Иране; восприятие и развитие мусульманскими народами западной идеи патриотизма; возможности сосуществования и диалога религий.Книга заинтересует не только исследователей-востоковедов, но также преподавателей и студентов гуманитарных дисциплин и всех, кто интересуется проблематикой взаимодействия ближневосточной и западной цивилизаций.

Бернард Луис , Бернард Льюис

Публицистика / Ислам / Религия / Эзотерика / Документальное
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота
Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота

Профессор физики Дерптского университета Георг Фридрих Паррот (1767–1852) вошел в историю не только как ученый, но и как собеседник и друг императора Александра I. Их переписка – редкий пример доверительной дружбы между самодержавным правителем и его подданным, искренне заинтересованным в прогрессивных изменениях в стране. Александр I в ответ на безграничную преданность доверял Парроту важные государственные тайны – например, делился своим намерением даровать России конституцию или обсуждал участь обвиненного в измене Сперанского. Книга историка А. Андреева впервые вводит в научный оборот сохранившиеся тексты свыше 200 писем, переведенных на русский язык, с подробными комментариями и аннотированными указателями. Публикация писем предваряется большим историческим исследованием, посвященным отношениям Александра I и Паррота, а также полной загадок судьбе их переписки, которая позволяет по-новому взглянуть на историю России начала XIX века. Андрей Андреев – доктор исторических наук, профессор кафедры истории России XIX века – начала XX века исторического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова.

Андрей Юрьевич Андреев

Публицистика / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука