С неизбранием как видом наказания нельзя согласиться ещё и потому, что президент или депутаты своим личным решением определяют, будут они подлежать указанной ответственности или нет. Действительно – если депутат (президент) решил не баллотироваться на следующий срок – следовательно, он заведомо избежал даже этой небольшой ответственности (в форме морального наказания в случае не избрания). Для президента Конституцией предусмотрено только 2 срока полномочий. Так что в течение второго срока он вообще может на работу не ходить, все равно не выберут.
В случае же, если за действия, которые привели к ухудшению жизни большинства граждан России, для Президента и депутатов ФС будет предусмотрено наказание в виде лишения свободы (избежать которого трудно или невозможно) – возможности подкупа, шантажа и иные способы разного рода мафиям, группировкам, иностранным спецслужбам и другим лицам получить возможность влияния и воздействия на них будут резко уменьшены. Не будут в радость депутату деньги и обещания, если за них придется расплатиться своей свободой.
“Химера” совести
Нас уверяют, что люди, избранные руководителями государства, осознают, какую огромную ответственность они несут. Что осознание этой ответственности направляет их действия, не позволяет им принимать ошибочные и вредные решения. Что осознание вреда, нанесенного народу и стране, нравственные мучения в связи с этим, угрызения совести и бессонные ночи – это и есть наказание. Что большего наказания и не требуется.
В процессе воспитания детей в них закладываются понятия, «что такое хорошо, что такое плохо», и высокая нравственность не позволяет им затем причинять вред окружающим. Если же человек всё-таки оступается, то заложенные в его душе ростки добра и зла проявляются через угрызения совести. В «Преступлении и наказании» Достоевского содержится мысль о том, что наказание и духовное очищение Раскольникова начались не тогда, когда его арестовали, а сразу после преступления - с первыми угрызениями совести. Ещё до суда, безо всякой каторги и пыток, преступник испытал особый вид ответственности - нравственную, связанную с муками совести, чувством стыда и искренним осознанием вреда, причинённого обществу. Наступает деликатная моральная ответственность, при которой человек страдает, хотя его никто не пытает и не держит в тюрьме.
Но зачем же тогда существует правоохранительная система? Давайте упраздним милицию, суды, уголовный кодекс, но будем с утра до вечера трепаться про высокую ответственность каждого чикатило (Чикатило – фамилия серийного убийцы, жертвами которого в 90х годах 20-го века стали более 50 женщин и девушек России) перед другими людьми, чтобы ему самому стыдно стало! Чем не способ покончить с преступностью? Очевидно, что ни одно общество не может положиться на внутреннее чувство ответственности всех своих членов. Потому что мера добра и зла у каждого своя - как мы выясним, испытывают ли чикатило с ельциным достаточные угрызения совести и есть ли у них вообще это чувство? Единственный выход - в том, чтобы само общество определило наказание преступнику, не полагаясь на его совесть. Тогда ни один чикатило или ельцин не прикроется оправданиями, что ему-де и так стыдно, а боль каждой жертвы так отзывалась в его сердце, что даже бессонные ночи, паньмашь, заработал (помните новогоднее ельцинское обращение от 31.12.99?). Достоевский не смог обойтись без явки героя с повинной и последующего суда с приговором, не мог отделаться слюнявой сценкой с исповедью на коленях перед Соней, «искренним раскаянием» и обещанием «больше так не делать». Он понимал, что без судебной ответственности, без каторги, одной только совестью Раскольникова (моральной ответственностью) обойтись нельзя.
В главе 10 «Преступление и подвиг» приведен пример с женщиной-стоматологом, из-за неосторожности которой погиб ребенок. Судя по всему, врач была порядочной женщиной, и для нее этот стресс оказался настолько сильным, что она даже попала в психиатрическую больницу. Это ли не подтверждение ее переживаний, угрызений совести?! Но, тем не менее, суд приговорил ее к наказанию в виде лишения свободы.