Практичная русская идея

Из анкетирования как дополнительного метода мы сделали самостоятельный метод пропаганды, через который  достаточно просто и успешно решается задача агитации на самом первом этапе – ознакомления людей. Второй задачей, которую ставило анкетирование, оказалась проверка людей – потенциальных сторонников. Прося их опросить окружающих их людей, можно было выяснить, как они относятся к делу – деловые они, или просто болтуны.  Кто из них действительно «наш» - видно сразу. Они не относятся к этому делу как к неприятному поручению, под которым сдуру или по мягкости характера подписались. Им становится интересно нести идею людям, интересно наблюдать реакцию людей, радостно от того, что люди, не смотря на свое равнодушие к политике, эту идею воспринимают положительно. Они начинают работать самостоятельно. Это еще не бойцы, но уже что-то. Таким образом, можно создать разветвленную сеть, которая впоследствии станет действующей АВН.

С начала анкетирования (декабрь 2002 года) по настоящее время (октябрь 2006 года) было проведено 206 опросов, в которых приняли участие 5701 человек.

На первый вопрос утвердительно отвечают в среднем 99%, 1% ответить затрудняются. На второй вопрос утвердительно отвечают 80%, 10% предложенную практику не приемлют, и 10 же % ответить затрудняются. Какие могут быть сомнения в итогах референдума?!

Различные слои населения отвечают на 2-й вопрос по-разному. Наибольшую поддержку идея АВН находит среди пенсионеров, рабочих, ИТР (заводских ИТР – мастеров, начальников участков, смен и т.п.), преподавателей. Удивительного в этом ничего нет, ведь, во-первых, с ответственностью за результаты работы они знакомы не понаслышке, для них это не абстрактная категория, вроде мифических душевных страданий, а вполне понятные и естественные вещи, то есть им даже и объяснять ничего не надо; во-вторых, эти люди, отвечая на предложенные вопросы, представляют себя только в качестве судей, отдавая себе отчет в том, что ни депутатами, ни президентами им не быть, и поэтому, рассудив здраво, приходят к выводу, что им-то хуже точно не будет, а то, что «злобная» масса несправедливо осудит розовых и пушистых депутатов, должно беспокоить только самих депутатов и тех, кто туда собирается. «Их мои проблемы не очень-то интересуют, чего ради я о них беспокоиться должен. Силой туда никого не гонят».

Следует отметить, что пенсионеры, являясь самой обиженной и обделенной частью населения, наиболее пострадавшей от реформ, под предлагаемым понятием суда народа понимают, в первую очередь, суд над Горбачевым и Ельциным. Тут их, кстати, приходится несколько разочаровать – закон обратной силы не имеет, но, если суду народа Ельцин и Горбачев неподсудны – никто не помешает ответственной власти предъявить им уголовные обвинения за все совершенные ими преступления. Ответственная власть первым делом отменит путинский «Указ №1», который дал неприкосновенность Ельцину и его семье от судебного преследования. Это благое дело потом ответственной власти зачтется – на суде народа. Но, когда пенсионерам объясняешь, что судить судом народа предполагается всех, кто занимал должности депутатов и президентов, причем сразу по окончании сроков их полномочий, даже если среди них окажутся Ленин со Сталиным (судить не в смысле обязательного тюремного заключения, а в плане суда, оценки их деятельности), они нисколько этим не смущаются и находят здравым и разумным. 94% пенсионеров утвердительно отвечают на 2 вопрос.

Здесь можно воспользоваться вторым положительным аспектом анкетирования – привлечь пенсионеров к работе. Уж своих-то родственников и знакомых они однозначно опросить смогут, а если они еще занимаются какой-либо общественной работой, то возможности резко увеличиваются.

Менее вдохновляют опросы студентов, но и они объяснимы. При проведении семинаров, круглых столов порядка 45% студентов отвечают утвердительно на второй вопрос о необходимости суда народа. И это, не смотря на то, что присутствовавшие преподаватели, как это было в УрАГС, оказывали на них давление своим авторитетом. Отсутствие у студентов жизненного опыта не позволяет им самим разобраться (а не просто поверить) в вопросе. К тому же,  характерным является факт, что среди студентов количество затруднившихся ответить достигает 32% против максимум 20 - 25% по остальным категориям. И это действительно так. У студентов этот вопрос вызывает затруднение, к тому же отсутствие готового ответа в собственном опыте усиливается равнодушием (“мне все равно”) и поэтому студенты честно ставят галочку напротив «затрудняюсь ответить». А то, что к политике сегодняшние студенты в массе своей равнодушны в принципе, даже и доказывать не надо.