Практичная русская идея

В Советском Союзе сложилось особая разновидность общества, господствующий способ производства которого был основан на эксплуатации человека человеком. То, что это общество было не социалистическим, т.е., высшим по сравнению с капиталистическим, доказывает факт все большего отставания СССР (после периода индустриализации и послевоенного восстановления) по темпам роста от развитых капиталистических стран. Марксизм определяет достижение человечеством новой стадии развития по появлению обществ, достигающих принципиально более высокого уровня производительности труда по сравнению с наиболее развитыми из прежних обществ. Например, рабовладельческое общество античной Греции достигло такого уровня развития производительных сил, что  оказалось в состоянии не только поднять на невиданную дотоле высоту политику, науку и искусство, но и  сокрушить в целой череде греко-персидских войн Персию - самое мощное государство того времени.  А СССР этого добиться не смог, темпы его развития в лучшем случае были сопоставимы с темпами развития лидеров Запада (например, в США был свой период бурного экономического роста – 1940-1943 г.г., когда темпы  роста ВВП зашкаливали за 18% в год  с учетом инфляции, а ВНП СССР если и рос, то ненамного быстрее и лишь в лучшие годы сталинской индустриализации). А дальше стало хуже – СССР стал по темпам роста все больше отставать от Запада. Например, по такому важнейшему показателю, как темпы роста производства электроэнергии. СССР смог удвоить производство электроэнергии с 741 до 1545 млрд. квт-часов только за 15 лет (1970-1985), а США того же удвоения (от 759 до 1535 млрд.квт-час) смогли добиться всего за 10 лет (1960-1970).

Возможности политарной системы были крайне ограничены. Она не могла обеспечить интенсификацию производства, внедрение результатов научно-технической революции, хотя и обеспечила отдельные прорывы на этом направлении – в космосе и оборонной промышленности. Примерно с 50-х годов темпы экономического развития страны стали непрерывно уменьшаться, пока к 1985 г. не упали почти до нуля. Это свидетельствовало о том, что политарные производственные отношения превратились в тормоз на пути развития производительных сил.

Причиной этому было отсутствие действенного внутреннего стимула развития неополитарного общества, подобного стремлению к прибыли в обществе капиталистическом. Мотивация коллективных частных собственников была внеэкономической (об этом подробно в главе «Ты избрал – тебе судить!»). Она основывалась на страхе членов партгосаппарата быть оторванными от общеклассовой собственности, от «корыта», «вылететь» из обоймы собственников, что, как правило, проявлялось в достаточно трагичной форме. А отсюда и необходимость доказать свою пригодность корпорации – партгосаппарату. И сделать это можно способами не обязательно полезными производству – низкопоклонство, кумовство и пр.

Непрерывно нараставший груз проблем экономики и всего общества с явной  необходимостью требовал  ликвидации совершенно неэффективной политарной системы. И она с неизбежностью началась. Именно в этом заключалась объективная задача процесса, начальный этап (1985 — 1991) которого получил название перестройки. Возникла ситуация, из которой возможно было два выхода – либо превращение общеклассовой собственности политаристов в истинно общенародную, как этого чаяли простые люди, либо, превращение ее в персональную собственность членов класса политаристов.

Необходимостью была революция. Но под влиянием стран Запада и других обстоятельств вместо нее произошла контрреволюция.

Опять в кабалу!

Собственность у всех членов правящего класса была общая. Но одно дело общеклассовая собственность, а другое дело – персональная собственность. Блага от права распоряжаться первой политарист терял с выходом на пенсию, или если попадал в немилость у вышестоящих начальников. А вот персональную собственность он оставлял бы за собой в любом случае и мог передать ее своим детям. Имела место общая тенденция – все возрастающее желание политаристов отделить от общеклассовой собственности часть, превратив ее в свою персональную собственность.

Другая тенденция, имевшая место среди политаристов – как можно дольше оставаться на своем месте, в своем “удельном княжестве”. При Сталине бывало, что первые секретари регулярно менялись чуть ли не каждые два-три года. А после 20 съезда КПСС они становились практически пожизненными.