Практика на Лысой горе

– Почему? – поинтересовался я. История была шита белыми нитками, но надо дослушать до конца.

– Ну… – Кирилл несколько замялся, – понимаешь, у нас одна цель. Она жутко не любит того же человека, что и я.

– Еще один ответ в таком духе – швырну тебя в озеро, – пообещал я.

Причем он сразу сообразил, что это не шутка. Только фыркнув, покосился на посох, словно подозревая, что и им может по голове прилететь.

– Ладно-ладно. Оляна Багрищенко. Впрочем, думаю, мог бы догадаться.

Я только пожал плечами. Что ж, тут не могу осуждать.

– А ведьма-подруга у нас кто?

При этом я резко развернулся и посмотрел на мерцающие линии. Хватит болтать, пора делом заняться. А то вдруг ведьминские огоньки, переданные мне Кириллом, погаснут раньше времени, тогда ничего не увижу.

– Орыся, – мрачно сообщил он. – Внучка Вий-Совяцкого.

Услышанное заставило изумленно обернуться.

– Да? У этого упыря даже есть родня?

– Полные Кобеляки, – хохотнул Кирилл, – ты не смотри, что внешность у него такая да характер не мед.

Я молча двинулся вслед за перламутрово-черной линией, поманив его за собой. Кобеляки – городок в Полтавской области. Если не ошибаюсь, совсем маленький, но с претензией. Нечисть там проживает самая разнокалиберная, поэтому соваться без подготовки и справки от папочки-чугайстра не стоит. Могут попросту не пустить. А то и хуже…

– Вот же ж упырь, – тихо пробормотал я. Нет, конечно, и так было ясно, что мое пребывание в Полтавском национальном университете магии до добра не доведет, но что-то мне уже сильно хочется домой.

Тем временем под ногами зашуршали мелкие камешки. Щелкнув пальцами, я зажег несколько зеленоватых светляков, дружно закруживших над нашими головами и освещающих пространство вокруг.

Увидев, что предстоит идти по узенькой тропке, вырубленной прямо в скале, мой пыл несколько поутих. То есть не так страшно, я по таким ходил, но…

– У-у-у, прогулка будет приятной, – хмыкнул за моей спиной Кирилл, – что стал?

– Ничего, – буркнул я, начиная осторожно спускаться по каменной тропке.

Пальцы против воли впились в посох, ладони взмокли. Нутром ощущал, что-то здесь не так. Нет, не опасно, но вот ощущение, будто у школьника перед первым экзаменом. Кирилл почти беззвучно спускался за мной. Кажется, обстановка его в восторг тоже не приводила, даже язвить перестал. Когда моя нога оказалась на узком участке тропы в скале, стало легче. Положив правую руку на выщербленный камень горы, я медленно, но твердо двигался вперед.

Кирилл тихо выругался. Я остановился, обернувшись через плечо:

– Что там?

– Не люблю ночное скалолазание, – проворчал он. – А еще хочу спросить тебя…

Нашел время! Я дернул плечом, отгоняя зеленоватого светляка, вздумавшего попутешествовать на мне.

– Ну?

– Слушай, ты ведь не чугайстр?

* * *

Уверенные шаги Цимбалиста гулким эхом отражались от мрачных стен и выложенного мраморной плиткой пола. Портреты выдающихся злыдней смотрели на него с легким укором: мол, и сюда уже добрался? Не набезобразничался у себя на Чумацком Шляхе? Только Николай Васильевич Гоголь хитро улыбался и, казалось, молча и заранее благословлял любую выходку незваного гостя.

Цимбалист только улыбнулся уголками губ, снял шляпу и отвесил суровым магистрам шутовской поклон.

– Я вас тоже рад видеть, панове, – произнес приторно-сладким голосом, только в глазах – холод звездных искр, лед ночного озера, в котором сгинула не одна мольфарская душа. – Простите, что без предупреждения, но как-то так…

За одной из массивных деревянных дверей раздался громкий хлопок, а потом пронзительный девчачий визг. Цимбалист усмехнулся, юные злыдни, ай-ай-ай, надо осторожнее с практическими работами быть.

– Очень весело, – раздался недовольный голос Вий-Совяцкого, вышедшего прямо из каменной стены. – У тебя не так много времени.

– Я не виноват, что кто-то до одури жаден, – невинно ответил Цимбалист, – к тому же я не звал помощников, шановный пан ректор.

Вий-Совяцкий не изменился в лице, так и стоял, невидящим взглядом сверля несносного собеседника. На мгновение даже Цимбалисту показалось, что все же не стоит выводить из себя одного из сильнейших проводников смерти в стране. Однако… нельзя было так просто взять и не вывести Вия из себя.

Тот невозмутимо отошел, став на несколько шагов дальше. Сейчас он совсем не походил на того почти добродушного старика в халате и тапочках, укачивавшего на коленках егозу Бесеньку. Сейчас на Цимбалиста смотрел безэмоциональный, холодный, самоуверенный ректор университета. Не приятель, увы. Даже не добрый собеседник, с которым можно выпить чарку-другую.

– Это уже твое дело, – ровным голосом произнес Вий-Совяцкий. – Мое дело проследить, чтобы ты не спалил к дидьковой бабушке мой университет.

– Оу, я поражен, – заметил Цимбалист, – не знал, что дражайшая родственница Жоржа Гаврилыча столь ценит современное образование.