Практика на Лысой горе

– Неудивительно, что она от тебя не в восторге. – Вий-Совяцкий быстро завязал папку с отчетами, испытывая огромное облегчение, что камень в виде комиссии из управления в этот раз их миновал. Встал и ловко засунул папку назад. – Какую программу тебе тогда предложить?

– Хм, – Олег, кажется, серьезно задумался, – устрой-ка мне свидание с Солохой. Прекрасная женщина!

Вий-Совяцкий прекрасно знал расположение Вещева к Солохе, а также ее полное неприятие хитроумного упыря и наблюдателя. Хоть и весьма обаятельного, тут не откажешь.

– Я-то устрою, – протянул он, – но сам понимаешь…

– Да, конечно, – как-то весьма кровожадно улыбнулся Олег, – она ночами все еще видит светлый образ твоего Гриши.

Вий-Совяцкий покачал головой. Чудовищная Санта-Барбара, что тут еще сказать? Но уж как есть.

В коридоре неожиданно раздался дикий шум.

– Это еще что за… – начал было он, краем глаза отметив, как Олега окутало серебристым пламенем, и на его месте оказалось семь худосочных представителей комиссии. Хороша конспирация, ни за что б не отказался!

– Нельзя туда, нельзя! – вдруг послышался крик Хвеси. – Назад, кому сказала!

Дверь с грохотом распахнулась. Вий-Совяцкий чуть приподнял бровь от удивления. На пороге стоял явно не тот, кого бы он мог ожидать здесь видеть.

В обтрепанной одежде, босиком, с глазами, полными предвечной тьмой, острым запахом ночного ветра и звездного холода, в кабинет ворвался Призрачный Цимбалист. Подойдешь на шаг – рухнешь замертво.

Все замерли. Все семь упырей смотрели прямо на него. С любопытством, легким изумлением, непонятной алчностью к жизни. Но Цимбалист смотрел только на Вий-Совяцкого. Остальные для него не существовали. В воздухе даже вспыхнули искры легкой безуминки.

Он резко приблизился, почти вплотную.

– Где? – голос будто шел из глубины веков: далекий, страшный, нечеловеческий. – Где она, я спрашиваю?

Пальцы с изогнутыми черными когтями впились в рубашку Вий-Совяцкого, стоявшего неподвижной глыбой.

– Ты же обещал!

– Что случилось? – глухо спросил он, чувствуя, как по коже идет мороз от касаний Цимбалиста.

– Да вестимо что, – неожиданно пропищал Олег Васильевич. – Тут чугайстр недавно был. Похитил одну из студенток. С утра еще. Разве никто магический след не заметил?

Часть IV Практика на Лысой горе

Глава 1 Экзамены и не только

Третий день в Полтавском национальном университете магии творилось черт знает что. Завхоз Дидько гонял по коридорам огромного кота, размером с доброго медведя. Кот шипел, строил рожи и игриво топорщил хвост. Но удирал при этом настолько справно, что Дидько оставалось только неприлично выражаться и мчаться за несносной зверюгой.

Ткачук Александра Евгеньевна, куратор третьего курса злыдней, объявила бойкот ректору университета и со всей присущей женскому полу наглостью игнорировала попытки Хвеси зазвать ее в кабинет Вий-Совяцкого. Вообще-то, такое поведение было непозволительно, но Ткачук явно пренебрегала всеми и вся, и, как ни странно, ей за это ничего не было. Пока, во всяком случае.

Комиссия в составе семи упырей скрылась в неизвестном направлении, так и не посетив ни одной пары. Для всех оставалось загадкой, что произошло в кабинете Вий-Совяцкого и почему так и не выписали ни единого замечания.

Пани Кандыба вдруг взяла за привычку опаздывать на собственные пары. Вечером, по словам четырех очевидцев, распивавших алкогольные напитки прямо в университетском скверике, Солоха Панкратьевна, держа в руках туфли на шпильках, в не совсем застегнутом платье, с рассыпавшимися по плечам волосами, шла походкой весьма нетвердой и имела вид непростительно блудливый. Среди очевидцев оказался Василий Гуцол, которого потом вычислили и отправили на отработку в злыдневские подвалы. Сестра Василия Гуцола – Дина, студентка группы 1-М, бесследно исчезла из университетских пределов. Главным подозреваемым в похищении последней был назван Чугайстрин Григорий Любомирович, доселе сделавший Дине предложение и, видимо, таким образом решивший поскорее добиться согласия на брак.

Призрачный Цимбалист, в мире людей известный как Богдан Сказкив, теперь появлялся в университете без видимых на то причин и устраивал непотребства всякого рода. Какие именно – никто не уточнял, однако все прекрасно знали, что непотребства имелись высшего уровня.

Куратор группы 1-М – Чугайстрин Андрей Григорьевич, неким образом сын вышеупомянутого Григория Любомировича – на приватной беседе с ректором поднял вопрос ребром об исчезновении своей студентки, однако…

– …не получил вразумительного ответа, – пробурчал я, залпом опрокидывая стакан минеральной воды.

Порой в мае случаются такие денечки, что кажется, на порог явился сам июль. Одежда неприятно липла к телу, на лбу выступила испарина. Уф, у нас такое очень редко, все же районы посевернее. А тут – здрасте! Ждали лето? Так я пришло.

Горпына Петровна сделала вид, что еще несколько секунд назад не она жарко выкладывала сплетни, которые бодро маршировали по всему университету.