Практика на Лысой горе

Чувствовала я себя преотвратно. Все тело гудело, голова отчаянно ныла. Хм, где же я ею стукнулась? Причем так основательно стукнулась, явно. Не зря мне мама всегда говорит: «С головой шутить нельзя». Вдохнув прохладный воздух, чуть не вскрикнула – в груди сильно закололо. Дернула рукой и в ужасе сообразила, что ее что-то не пускает. А еще что-то отвратительно холодное прижалось к моей спине. И да, кажется, я вовсе не лежу, как показалось сразу. А стою… Стою? Бред какой-то.

Пошевелиться – целая проблема. Будто кто-то опутал меня крепкими нитями, превратив в этакую мумию. А повсюду разлита такая безумная концентрация, что тяжко дышать. Магия только какая-то чужеродная, однозначно не мольфарская. Привкус у нее горьковато-тягучий, словно кто надумал мед смешать с горчицей, только от медовой сладости не осталось и следа.

Не рискнув крутить больной головой, я осторожно скосила взгляд. С губ чуть не сорвался вопль: руку плотно охватывал стальной браслет, вбитый прямо в камень. Со второй рукой дело обстояло так же. Первым делом захлестнуло паникой. Отчаянно хотелось орать и материться. С целью отвести душу… или а вдруг кто услышит и прибежит на помощь. Однако, увидев неподалеку стоявших Андрея Григорьевича, Ткачук и спину Вовка, кричать расхотела. Что бы они там ни делали, орать пока не стоит. К такому выводу я пришла, присмотревшись к лицу Андрея Григорьевича – слишком уж бледен и напряжен. Значит, это никак не душевная беседа. Попробовала легонечко пошевелить пальцами. М-да, все печально, нормально заклинание не сплести. Ладно, не сметь падать духом!

Картина недавнего прошлого по кусочкам восстановилась: мы разговаривали с Вовком, а потом я рухнула в обморок. По какой причине? Хороший вопрос. Но явно сейчас не время искать ответ. И вообще, именно моя отключка и дала возможность приковать меня к камню. Уняв новую волну паники, стиснула зубы, повторяя про себя мантру «соберись, соберись, соберись». На удивление контроль над собой удалось восстановить за считаные секунды, спасибо тренировкам у Чугайстрина.

Неожиданно я почувствовала, как опутывающие меня нити чуть ослабли. Сразу не поняла, что да как, но новый импульс пребольно уколол предплечье. Мольфарская игла! Вот же ж дурепа[17]! Быстро глянула на Андрея Григорьевича магическим зрением – ага! Так и есть! Его работа!

Прилив благодарности к преподавателю тем не менее не дал расслабиться, а наоборот, заставил работать собственные мозги. Если так буду стоять, то ничего хорошего не будет. Легонько кивнула ему, давая понять, что все ясно. Сконцентрировалась, перед глазами заплясали цветные искры. Черт, напряжение еще мне аукнется. По телу словно пробежал разряд тока. Призвать силу, попросить помощи у природы – плевать, что вокруг чужая магия, стихия работает в любом окружении.

В голове вдруг зазвучал скорбный плач трембиты. Внутри словно вспыхнул огонь: горячо, больно, нестерпимо. Закусив губу, чтоб не вскрикнуть и глупо не привлечь к себе внимание, шевельнула руками. Движения получились отрывистыми и едва заметными, но получились! Сердце застучало быстрее от радости. Нити стали еще слабее, но вдруг ярко-синяя вспышка заставила зажмуриться. Глаза даже заслезились, такое впечатление, будто что-то усиливало ее сияние. Когда я наконец сумела разлепить их, сквозь туман выступивших слез разглядела стройную красотку с гривой белоснежных волос. Она стояла возле Вовка и что-то говорила. Потом звонко вскрикнула и метнулась в сторону. Присела, пошарила по земле руками, словно в чем-то хотела убедиться. После взвизгнула и вскочила, сжав кулаки. Что это еще за истеричка?

По телу тем временем пробежал жар. Отлично, энергия все же послушалась и вливается в меня. Теперь важно не прошляпить момент, быстро скрутить ее и направить на освобождение. Только не пропустить момент – иначе мое тело попросту станет проводником для безумного потока. Если энергия пойдет бесконтрольно, то закупорить ее можно будет только одним способом – убить проводника. Умирать я не собиралась, поэтому, собрав все силы, каждой клеточкой впитывала льющуюся в меня силу. Сердце колотилось как бешеное, волосы прилипли ко лбу, по вискам стекали капельки пота. Ну же, давай, все получится. Григорий Любомирович говорил: «Забудь обо всем. Как только энергетический поток станет выдавать излишки, скрути его перед мысленным взором в кольцо. Сожми в ладонях, схлопни и прикажи исчезнуть. Руки обожжет немилосердно, ударит неслабо, но дело того стоит. Иначе потом будешь рабой потока. Куда он, туда и ты за ним побежишь».

В какой-то миг показалось, что тело горит, а вокруг все плавится. Даже бывший до этого страшно холодным камень вдруг стал напоминать раскаленную сковородку. Закрыла глаза, тут же увидев магическим взором ослепительно-белый поток. Ой, мамочки! Какой же он огромный! Тут не то что ладошками, руками фиг обхватишь!