Практикантка

Лина с удивлением поняла, что еще немного и расплачется. А еще она поняла, что если это произойдет, то отцу будет очень приятно, и, возможно, после этого она уже не сможет говорить ему «вы». Но в то же время ей нельзя ни на секунду расслабляться, тот стержень, что держал ее в напряжении, был хрупок и мог преломиться от столь сильного эмоционального толчка. После этого она неминуемо изменится, и кто знает, в какую сторону? Да, не исключено, что выпускница просто выплачется и пойдет дальше. А если нет? Если это опасно размягчит ее стальной характер? Да еще и в такое время, когда весь привычный мир рухнул, сменившись жутким лабиринтом, кишащим неизвестными опасностями. И думать приходится не только о себе — на ней жизни двух воспитанниц. Нет, машины смерти не плачут или делают это тайком, чтобы никто не видел.

Напрягая всю свою волю, Лина бесстрастным, почти безжизненным голосом произнесла:

— Да, я пришла не просто так.

— Я это понял, — кивнул Антонов. — Говори.

— Меня и этих девочек преследуют. Нас хотят убить.

— Ты уверена?

— Еще недавно нас было четверо. Одежда Юли покрыта кровью, вот я и отдала ей свою куртку.

— Во что вы вляпались? Кто вас преследует?

— Мы ни во что не вляпывались, это — чистка. Орден уничтожает наш Монастырь полностью, не оставляя следов. Не удивлюсь, если убивают даже воспитанниц, проработавших в Большом Мире долгие годы.

— Большой Мир?

— Да. Так мы… В общем все, что за пределами монастырских стен, у нас называется Большой Мир.

— Понятно… Точнее, ничего не понятно. Из-за чего все это? Какую опасность ты можешь представлять для кого бы то ни было?

— Я сама мало что понимаю, — призналась Лина. — Вертолет, на котором я летела, вчера утром был сбит истребителем Ордена. С тех пор я выполняю последний приказ настоятельницы, а в нем предписывалось спасти этих девочек. Одну я… не спасла.

— Вашу настоятельницу я надолго запомнил. Все равно не пойму! Что это за приказ? Кто вас уничтожает?

— У меня больше вопросов, чем ответов, я простая воспитанница и почти ничего не знаю. Два дня назад меня пытались убить первый раз, здесь, в этом городе. А потом все случилось слишком быстро. Я почти уверена, что Монастырь сровняли с землей, так просто он бы не сдался. Возможно… возможно, что настоятельницы уже нет в живых. Я не прошу от вас невыполнимого, но, пожалуйста, не могли бы вы позаботиться об этих девочках. Их надо спрятать, хорошо спрятать.

— Без проблем, — кивнул Антонов. — Я спрячу их и тебя так, что ни одна собака не найдет. Проще всего вообще вывезти вас из страны, есть в мире очень уютные места, где в полном комфорте можно провести годы. Немного косметики, перекрасим волосы, переоденем, даже пластическая операция не понадобится. Лицо у тебя приметное, но размалевать его так, как это любят делать современные дамочки, и все, опознать будет невозможно.

— Нет, — возразила девушка.

— Что нет?

— Меня прятать не надо. Позаботьтесь только о девочках, я сама о себе позабочусь.

— Но…

— У меня приказ, и я его выполню.

— Какой приказ?! Тебе надо забиться в самую глубокую нору и нос не высовывать.

Лина непреклонно покачала головой:

— Я сама знаю, что мне следует делать. Да, вы мой отец, но, увы, есть человек, который мне гораздо ближе, и его приказ я выполню в любом случае.

— Ты всерьез считаешь настоятельницу столь близким человеком? Да она вообще не человек, даже не млекопитающее, это просто чудовище! Тебя действительно зомбировали, иного объяснения нет!

— Я не хочу это слушать, — Лина упрямо сжала губы. — Мне надо от вас только одно. Итак, вы позаботитесь об этих девочках?

— Да, я уже сказал. Я вообще готов помочь тебе всем, чего бы мне это ни стоило. Алина, я не олигарх, но возможности имею. Ты не представляешь, насколько это упрощает некоторые вещи. Да, с этим вашим Орденом в открытую не поспоришь, уже понял, но зачем ломиться в глухую стену, если есть более удобные пути? Подумай, чем я тебе еще могу помочь?

Лина пожала плечами:

— Честное слово, не знаю.

— Что ты вообще будешь делать после того, как выйдешь из здания?

Вот тут Лина задумалась всерьез — это действительно хороший вопрос. Она, мягко говоря, весьма смутно представляла, как будет выполнять приказ. Да и приказа по сути не было. Настоятельница просто довела до ее сведения список фамилий, вот и все.

Прочитав на ее лице целую гамму чувств, Антонов усмехнулся:

— Вот оно, преимущество опыта над молодостью! Итак: ты плохо представляешь, что будешь делать дальше, но кипишь от энтузиазма. Вот что я тебе скажу: сейчас мой верный человек отвезет вас в укромное место, там ты спокойно переночуешь, соберешься с мыслями, подумаешь, как быть дальше. Кто знает, может, и решишь согласиться с моим предложением… Не перебивай! Кроме того, надо будет сменить одежду и поработать над внешностью. Ты не поверишь, как две-три детали могут преобразить лицо. Ну как тебе такой план действий?

Лина покосилась на окно — вечер был в самом разгаре. Что бы ни было дальше, а о ночлеге стоит подумать прямо сейчас. Кивнув, она ответила:

— Хорошо. Только кроме одежды мне понадобится оружие.