Практикантка доктора Соболева (СИ)

Так страшно было одной остаться. Люба не готова была. Она себя без семьи не мыслила, без детей. Без Сашки. Всю жизнь Вознесенской казалось, что и есть это всё у неё, а теперь будто ничего не осталось. Ничего…Нет, сын давно собирался в мореходку, для Любы именно это его желание не было какой-то неожиданностью. Но она ведь думала, что после одиннадцатого. Что у неё еще два года с ним. И потом…Она ведь не просто так Питер выбрала, думала, здесь и поступит. Они же даже обсуждали…Сашка смеялся, что закормит его на выходных…Чёрт…Она ведь специально выбрала этот город. И для себя, и для него.

А сейчас Сашка уедет и что? Вся её семья: родители, сестра, более дальние родственники. Все они живут в Краснодаре…А здесь? Что у Любы остаётся здесь? Взгляд невольно прикипел к молчаливому мужчине, сидящему напротив? Соболев? А он есть у неё разве? Иногда кажется, что сам он думает, что нет…Снова отвернулась к окну. Тихонько вздохнула, рассматривая расстилающийся перед ней ночной город. А нужен ей этот город одной? Только ей? Ординатуру она может пройти и в Краснодаре…Там родственники, там она всю жизнь прожила…Там, конечно, ещё Коля, но он для неё окончательно умер сегодня. Осталась лишь оболочка. Картонная фигура со званием Сашкиного отца. Настолько умер, что, если раньше она нервничала, находясь с ним даже в одном городе — не то, что в одной комнате, то теперь ей безразлично стало где он и что. Люба вновь покосилась на Соболева и сделала ещё один маленький глоток чая с егермейстером, наблюдая за Сергеем поверх кромки кружки.

— Серёж, он мне переехать предложил, — обронила глухо, ловя в фокус почти черные в полумраке, вмиг ставшие непроницаемыми, глаза Соболева, — У нас дом есть под Краснодаром, всего сто километров от Новороссийска. И ординатура моя…Я могу перевестись…

Замолчала. Слова так неуклюже звучали. В голове гораздо стройнее выходило. Сергей дернул уголком рта то ли в насмешке, то ли от раздражения.

— Да неужели предложил, — протянул Соболев с сарказмом. Почесал лоб и устало добавил, — Ты же понимаешь, что это чистой воды манипуляция? Что он знает, по какому месту тебя бить?

— Понимаю, — смиренно кивнула Люба, прикусила губу и тихо добавила, — Только назло ему оставаться одной не хочу. У меня там семья, Серёж…А здесь?

И опять замолчала, сглатывая подступающий ком. А он всё не желал пропадать. Разбухал, сдавливая горло.

— Ты же сама уехала?

— С Сашкой…

Сергей шумно выдохнул и отвернулся к окну.

— Что ты хочешь услышать от меня, Люб?

Вознесенская не сразу ответила, любуясь мужским чеканным профилем. Соболев ей так нравился, так…Хотелось запомнить это мгновение, когда они вместе, когда можно помечтать, что всё хорошо. Она интуитивно чувствовала, что их время утекает, безжалостно и быстро. Сердце зачастило в груди, ладони вспотели.

— Что мне делать, Серёж? Как поступить? — голос дрогнул, и Люба нахмурилась, опуская голову. С преувеличенным вниманием стала рассматривать свой аккуратный маникюр. В ушах звенело от ожидания.

— По мне сорваться и уехать будет космической глупостью, — Сергей сделал паузу, на мгновение плотно сомкнув челюсти, — Но…Люб, только ты знаешь, как тебе лучше. Тут уж сама решай.

Сердце пропустило удар. Люба моргнула, повела плечами, пытаясь избавиться от быстро разрастающейся внутри ледяной корки. Какой-то ужасный бесконечный день…Так плохо, что уже и сил нет переживать…

— Я тебя поняла, — сказала Вознесенская вслух ровным бесцветным голосом. Притворно зевнула и потянулась, — Давай спать, Серёж. Глаза уже сами закрываются.

* * *

— Мда… — Зойка постучала наманикюренными ноготками по столу, выбивая неровную дробь, — Спасибо.

Кивнула благодарно Любе за поставленную перед ней чашку кофе, подняла на подругу обеспокоенный взгляд, — Делать-то что будешь, Любаш?

Люба села напротив Городецкой и покрутила в руках свой эспрессо. Рассеянно пожала плечами, не поднимая глаз.

— Да не знаю я, Зой… Вообще голова не соображает. Как ваты напихали ещё со вчера…Что буду-что буду…Ничего не буду…

Вздохнула и отпила. Господи, горький какой. Сахарку бы, но Люба от расстройства тут решила сесть на диету. Тем более готовить теперь всё равно некому. Себе самой борщи варить неинтересно…

— Значит, в Питере остаёшься? — подытожила подруга.

— Не знаю… — повторила Люба упрямо.

— Уедешь? — Зоя сдаваться не желала.

— Да, блин, не знаю я, говорю же! — Люба не выдержала и хлопнула ладонью по столу. Глаза подруг встретились.

— Думаю вот… — уже тише продолжила Любаня и вновь потянулась за своим кофе. Горьким как её жизнь. Плюнула, и встала за сахаром…

— Мда… — многозначительно повторила Зоя уже в который раз за их сегодняшние посиделки и от сахара тоже решила не отказываться.

— А Сергей? — и таким аккуратным тоном Зоя спросила, что Вознесенскую невольно передернуло.

— А что Сергей? Все хорошо у него, — скривилась Любаша и решила, что двух ложек с глюкозой ей маловато. Сыпанула третью. Гулять так гулять.

— Мне показалось, у вас всё серьёзно…