Практикум по алхимии

Следует иметь ввиду, что большая часть приведенных ниже сведений имеет скорее теоретическое и познавательное значение (пометка на полях – устаревшая информация). Ибо между вами и воплощением сих знаний на практике стоит непреодолимое, скорее всего, условие. А именно, отсутствие той самой крови, служащей основой чар. Ибо магия крови в наиболее полной мере доступна только для рас Старшей ветви. Именно их кровь, живая (это важно!) кровь, в значительной степени насыщенная первородной магией позволяет воплощать в жизнь множество затейливых заклятий. Именно живая кровь! Собственная кровь! И это непременное условие причисления чар к магии крови.

Использование чужой, неважно, живой или мертвой, автоматически переводит чары в разряд низшей некромантии.

Кровь Младшей ветви недостаточно магически насыщенна и результатом опытов, скорее всего, станет смерть мага, затеявшего их. Потому что большинство ритуалов, для человека особенно, связаны будут с кровопотерей, не совместимой с жизнью.

Тем не менее, поводом для издания этого пособия послужила способность Старшей и Младшей крови порождать общее потомство. Полукровок и квартеронов…

Тем, кто решит посветить себя изысканиям в этой сфере, следует внимательно исследовать родовое древо. Чем дальше во времени от вас отстоит подобное родство, тем опаснее будут эксперименты. (Пометка на полях – но кого это останавливало? Уж точно, не меня.) В наиболее полном объеме магия крови доступна полукровкам и квартеронам, более дальнее родство повышает степень риска и возможность фатального исхода.

Не рискуйте напрасно!

( Предисловие к шестому, Сархийскому, изданию. Личный экземпляр последнего магистра Темной империи. )

— Не следует обзаводиться привычками, из-за которых жизнь превращается в длинную череду скучных рутинных дней, — подумала Лина, наблюдая за тренировкой новичков Легиона. Полоса препятствий не выглядела особенно сложной, но кульбиты, выделываемые на ней молодняком, так напоминал ей собственные ежедневные купания в жиже, что она невольно улыбнулась.

Казармы располагались на окраине Военного луча, и плац был огорожен невысоким декоративным заборчиком, позволяя каждому прохожему любоваться на издевательства, творимые сержантами над новобранцами. Чем девушка и занималась, лениво облокотившись на серокаменный бордюр. День приближался к полудню, и вокруг стояла зверская жара, усугубленная пылью, поднимаемой двумя десятками ног.

Когда один паренек со смачным чавканьем свалился в канаву с навозной жижей, Лин ему посочувствовала, но от смеха удержаться не смогла. Подавившись пирожком, она уставилась на сенрая, довольно давно наблюдающего краем глаза за непрошенной зрительницей.

– Смеешься? – спросил он, когда его подопечные выстроились неровной шеренгой.

– Угу…– кивнула девушка.

– Думаешь, сделаешь лучше? – вкрадчиво продолжил сенрай.

– Ну, думаю…

– Так проходи, – гостеприимно взмахнул рукой мужчина и ласково так улыбнулся. На его иссечено шрамами физиономии добрая эта улыбка смотрелась весьма зловеще.

Лениво поведя плечами, Лина перемахнула через ограду. Отдала ученический поклон и воззрилась на него с тщательно выверенным выражением на лице. Тонкая смесь преклонения, волнения и подобострастия должна была бы повлиять на мнение присутствующих в худшую сторону. Молодые легионеры начали весело переглядываться.

– И кто у нас такой смешливый? – окинул насмешливым взором щуплую фигурку девушки.

– Алхимик– практик, третий курс, прохожу обучение у магистра Зелеша.

– А, из тех самых практиков… – протянул человек.

Лин насторожилась. Каких таких "тех самых"? да еще слова эти были произнесены столь значительным, заговорщицким тоном. Странно… пошли слухи? Среди легионеров? Хотя, в общем-то, логично… если задуматься! А это занятие не является самым интересным, когда тебе шестнадцать лет! Так что…

– Прошу, – сказал сенрай, указывая на начало полосы, – вперед!

Ах, ты насмехаешься, яростно вспыхнула Лин, и, оскалившись, танцующей походкой двинулась… к высокой кирпичной стене, щербатой и рассыпчатой. Потянулась, передернулась плечами, и ринулась на штурм.

Вверх она полезла стремительно, пользуясь выемками, образовавшимися за многие годы тренировок. Замерев на миг на гребне, оглянулась горделиво и оценила то, что ожидалось впереди. Ну, ничего особенного… отвесный веревочный спуск на длинное, скользкое бревно, над которым с разной амплитудой и на разных расстояниях друг от друга раскачивались длинные тяжелые тюки, набитые тряпками. Если не уловишь ритм и попадешь под удар одной из них, вылетишь с полосы прямо на утоптанную землю. Еще требуется удерживать равновесие на выскальзывающем из-под ног дереве.

Ритм… а нет его! Шаг, раз, два шага, раз, раз, изогнуться, пропуская особо толстую висюлину, шаг, раз, раз два. И проскочить двойной маятник, не задерживаясь, и чувствуя, как спину обдувает порыв ветра от проносящегося сзади препятствия.