Практикум по боевой кулинарии

Правда, поначалу Даран Кортего, опасливо косясь на мирную милую тетю Сару, которая устроилась в его «пыточной» с вязанием — ничего вообще не делала, сидела в кресле, которое принес Валентайн, у стеночки и мирно щелкала спицами, — выдал то ли пафосное, то ли испуганное:

— Я могу подсказать, как заблокировать потоки серой силы, но тогда эти двое вообще перестанут быть магами. Та печать, что я им поставил… ее нельзя снять.

— Ты слепой или дурак? — с интересом спросил его Валентайн.

Я даже удивилась, обычно в таком тоне и такими словами Ги не разговаривает. Но промолчала, ожидая продолжения.

— Ни то ни другое, — мрачно отозвался Кортего, снова косясь на меня и на вязание в моих руках. Что, спицы не нравятся? Да ладно, это же не штопор.

— Твоя печать меньше всего нас волнует, — поддержал беседу Арэн, который до этого был занят тем, что сосредоточенно «диагностировал» пленника, скрупулезно разбираясь, что у него и как «течет» в теле по каналам серой силы. Это было нужно для того, чтобы потом по этому образцу сразу купировать все проявления у наших парней. Даран Кортего свою магию за пределы тела выпустить не мог, наша разработка блокировала его надежнее печати. А вот для целителя мы совместными усилиями разработали «блок наоборот». То есть на Арена повесили массивный кулон, похожий на слегка помятую медную тарелку, и благодаря влиянию артефакта змей мог пользоваться своей магией внутри безмагичного пространства.

— Печать отступника нельзя снять, — заупрямился Серый повелитель. И что-то в его глазах мелькнуло такое странное, похожее на горечь.

— Разуй глаза. Как, по-твоему, мы все можем пользоваться магией? Ты же лично поставил нам эту свою дурацкую метку, — спустил его с небес на землю Валентайн. И улыбнулся, очень довольно и ехидно. Я вдруг подумала, что в последние дни мужчина выглядит редкостно расслабленным и довольным. Прямо как если бы его троюродная тетя Фира с Америки после двадцати лет молчания вдруг прислала открытку и номер перевода в долларах на погулять мальчику.

Пока я об этом размышляла, Серый властелин решил мутировать в сову. То есть натурально сделал такие большие и круглые глаза, что я забеспокоилась.

— Ги, если ты продолжишь в том же духе, у него глаза из черепа выпадут, — заметила я, впервые открыв рот за долгое время. — Ничего не имею против, но пока рано. Еще не все рассказал.

— Язык не выпадет, — пожал плечами Валентайн. — Если не отрезать.

Ой, шо-то мне кажется, мужчина открыл в себе способностей за черный юмор, это стало заметно еще в тот день, когда я пытала властелина штопором и рассказами о промышленном животноводстве. Очень уж охотно он тогда мою песню подхватил и до сих пор с удовольствием поет.

Не зря Кортего, наслушавшись нас двоих, чуть что косится на Арэна, словно ждет от него защиты. Тот как взял на себя роль «доброго полицейского», так и играет ее по сию пору. То есть демонстративно не одобряет нашу с Ги непосредственную кровожадность. Можно подумать! Вот уж в ком я не сомневаюсь — если надо будет, он Серого властелина препарирует в момент, даже не задумавшись о каких-то там моральных нормах.

— Печать с детей мы сняли, — спокойно и вроде как доброжелательно подтвердил он Дарану. — Это оказалось проще, чем мы думали.

— Да как?! — не выдержал Кортего. Он подскочил на кровати, звякнув кандалами, цепи на которых для его удобства мы удлинили, но снимать и не подумали. — Как?! Я пытался сотни раз, это невозможно! — И он непроизвольным жестом схватился за лоб, но тут же торопливо убрал руку. Сделал вид, что ничего такого не было.

— То есть, — я медленно отложила вязание. Вот это новости! — тебе ее тоже когда-то поставили против твоей воли? Кто?

— Его уже нет в живых, — зло буркнул владыка Серых земель и демонстративно повернулся ко мне спиной, улегшись носом к стенке и накрывшись одеялом. — Я устал. Если печать разрушена, дальше без меня справитесь. Могу я поспать?! Или пытки продолжаются, на этот раз бессонницей?

— Да спи, кто тебе не дает? — Я вернулась к вязанию. Уходить я не сочла нужным. Мне и тут неплохо сиделось, идти еще куда-то было лень, к тому же здесь неплохо думалось.

— Арэн… то есть печать стерли всем студентам, верно? — через пару минут на удивление уютного молчания в комнате уточнила я.

— Да, — коротко ответил целитель, не оборачиваясь и демонстративно сосредоточенно копаясь в потоках «спящего» Кортего.

— А чем? Я ведь была без сознания и… — Новая мысль заставила меня изумленно замолчать.

— Кхм. — Кажется, Валентайн прилагал немыслимые усилия, пытаясь не ржать. И шо у нас в последнее время всегда так хорошо с похохотать, а? Нет, я не против. Просто удивляюсь.

Тем более мне есть о чем подумать помимо нового поведения Ги.

Это что же получается? Меня привезли в Академию в виде полумертвого тела, я пришла в себя только пару дней спустя, если правильно помню. Но за это время всех остальных детей успели освободить от печати отступника. А ведь их было не три человека, несколько десятков — выпускники всех академий сразу. И ни одного я добровольно не облизывала. Это значит…