Праматерь: Перерождение наемницы (СИ)

Вышла я на полигон, а этот рыжий жополиз стоит и снисходительно так улыбается. Будто не я вышла, а дитя с ясель выползло. Не поняла.

— Я… позволю тебе ударить меня!

— Какая честь. А я вам нет.

— Дрянная девка! А-а-а-а!!! — и меня попытались ударить гравитацией совмещенной со звуком. Хм, как интересно. Он поэтому орет, как в жопу раненный? Странные демоны, очень — очень странные. И что-то разочаровывают меня все больше и больше. Ха-а-а…

Что там против звука и гравитации по совмещениям? Хм-м, воздух и земля… Смерч получается или пылевые муссоны? А почему бы не добавить еще и огоньку? Слышала, огненный смерч самый опасный.

— Ветер и пламя… — и, пока никто не понял, приняла частичную боевую форму. Зачем? Мой вестибулярный аппарат в обычном состоянии попросту не выдержал бы танец вихря. Я начала медленно вращаться вокруг своей оси медленно поднимая руки и с каждым шагом увеличивая скорость и темп. В голову почему-то влезла мелодия, чем-то напоминавшая колыбель. Куратор говорил не игнорировать такие знаки. Поэтому я начала ее напевать, с каждым шагом повышая ноту. Когда в глазах уже рябило от мелькания трибун, я их закрыла. С каждым шагом поток воздуха становился сильней горячей. Еще немного… Еще… — Да сокруши врага моего, песнь ветра и пламени!

И, в перепуганного до чертиков, Спериуса полетел огромный огненный смерч… со звуком. Точнее с той мелодией, что я пела. Смерч с аккомпанементом? Вау. Это я что, звук освоила? Вот это я молодец… Когда Спериуса засосало в смерч, я призвала свои цепи и спеленала его ими прямо в этом смерче. И настолько плотно, что я переломала все его кости, и позвонок в том числе. То есть, он умер в коконе моих цепей. А когда цепи воспламенились, завоняло паленым мясом. И, через несколько минут интенсивной прожарки, с цепей посыпался пепел.

— … КХМ, ПОБЕДА КАССАНДРЫ ЛАТГАРДИСС!!!

Походу они заметили, что почти все мои жертвы… Ой, соперники, печальным образом помирали. Как бы Окотозаврище не сбежал с перепугу… Может его заранее?

— Саша.

— О, Бренн. А вы где были?

— Алоизиуса старшего отлавливали.

— Решил сбежать?

— Ага, сразу после его победы в этом туре.

— Ну, ему это все равно не помогло бы. Вы там его не прикончили раньше меня?

— Нет. Как я могу отбирать у тебя любимую игрушку?

— И правда… И где он сейчас?

— Связан в преподавательском крыле.

— Тц-тц-тц… не умеете вы пытать, не умеете.

— Хочешь показать как надо?

— А можно его до финала?

— А почему нет?

— Отлично. Перенесите его в подвал. Там интереснее. А ты Алю не видел?

— После того как ее забрала магистр, нет.

— Зря. Ну, ладно.

Итак, сегодня снова пары, и снова теория, и снова этикет, гадость какая… Ну, думаю, сегодня будет интересней сидеть на этих парах, учитывая что было в закулисье. Алю я нашла в столовой, она вяло колупалась ложкой в синем супе.

— Аль, все хорошо?

— А? А, да. Все хорошо. Тошнит немного, а так все хорошо… Скажи… Как… Как ты это сделала?

— Высушила тело? Очень просто, кровь и все жидкости в организме — это тоже вода и я ее просто вывела из организма. Одним словом, обезвожила.

— Но ты же не водяная, ты же феникс.

— Феникс. Но если достаточно натренировать себя, можно стать и водяным, и кротом, и воздушником, и всеми остальными. — Что это за названия странные? Так называют стихийников за их доминантами. Фениксы — огонь; водники, думаю, понятно; кроты — земля; воздушники — как и водники, понятно; айсы — это лед; искры — молния; сирены — звук; графы — гравитация. Вот так вот. — Все зависит от практики и силы воли, тот, кого я высушила, натренировал в себе все, что считал сильным, но забыл о родной стихии.

— Он был кротом?

— Да, но почему-то все его считали фениксом и водяным. Но никак не кротом.

— Мужчины… Такие странные.

— М? Агриппа ожил?

— Ожил и загорелся идеей победить тебя.

— А, ну подумаешь в голову дало немножко… Он вообще нормально соображает?

— Да, хотя кажется, что нет…

— Бросил?

— Угу…

— Мстить будем?

— Нет… Ты все сделала заранее.

— Я старалась.

— Пф, знаешь, я не сомневалась… И что ты о нем узнала?

— Лучше тебе об этом не знать, поверь мне.

— Ха-а, хорошо… Совсем плохо?

— Ну, смотри, наш Октозавр получше его будет.

— А, ну раз так, то с ним все плохо.

— Пфа-ха-ха-ха!! Да-а.

И вот так, потихоньку, пришел вечер. Когда Аля уснула, я преспокойно вышла из общаги. И возле входа меня ждали Бренн и Дариус во всеоружии. И пошли мы нашей садистической компанией в подвал преподавательского крыла… Со стороны странно выглядит, если честно. Студентов нескольких распугали и Антошка опять в обморок упал. Слабый он какой-то, зато язык какой длинный.