Праматерь

Малышки либри были героями, не только потому, что спасли праматерь. Они со своими дронами были неуловимы, приходили на помощь всем, заряжали своим позитивом и бесконечной верой в нас. Даже когда врагу удалось вывести станцию управления дронами, мелкие на ходу умудрялись брать под контроль небольшое количество дронов и, управляя напрямую, снова бросаться в бой. Именно в тот момент, когда либри вышли на поле боя, чтобы реанимировать дронов, они понесли самые большие потери. Во время поисков мелкие не могли пройти мимо пострадавших или нуждающихся в помощи. В гуще сражения те, не выказывая страха, реанимировали дронов, брали тех под прямой контроль и вступали в бой.

Я впервые осознала полноценно, что такое боль утраты. После единения каждая особь ощущалась частью меня, я прекрасно чувствовала частичку себя в каждой из них. Все они мои дети в той или иной форме, так же как и дети праматери. Даже сейчас я могла ощущать затухающие огоньки, что умирали от ран посреди поля боя. Слава Зерусу, что в низших особях почти не было нашей крови, или её было ничтожное количество. Иначе я могла впасть в безумие от стольких смертей.

Александр, как и мать, также загремел в омут. Как только жив остался — не понятно. От него, по сути, осталась верхняя часть тела, и та вся разодрана.

Мы не собираемся расслабляться: как только найдем всех, кому нужна помощь, начнём скорейшее восстановление. Если враг придёт вновь, мы будем готовы. Хочешь мира — готовься к войне. Кажется, так говорила мать, и мы будем готовы.

Интерлюдия

Флот почти безумного Эрика фон Эскилен

В бескрайнем космосе на мостике «Пегаса» велось внеочередное экстренное совещание.

— Ну и где этот избалованный немецкий хер? Что там у него случилось, блядь? Капитан, что такого важного смог выжать из своей шизы этот ушлёпок? — покуривая сигару, ходил вокруг тактического стола главный техник корабля. — Какая могла произойти задница бо́льшая, чем испорченные запчасти к силовым установкам и двигателям?

— Честно говоря, мне не известно Ульф, но на вашем месте я не выражал бы так бурно свои эмоции, — ответил капитан «Пегаса», смотря на голографическую карту данного сектора космоса.

— Да мне похуй, стараниями этого дегенерата мы вошли в слепой прыжок без билета назад. Не знаю, в какие он игры играл и кто его там подставил, но нам-то от этого ни холодно, ни жарко. Этот шизик может меня вышвырнуть в открытый космос, а потом пустить себе пулю в свою сумасшедшую ёбнутую голову. Ибо без меня ни один корабль не сдвинется с места, — всё больше распалялся главный, и по сути единственный, квалифицированный техник. — Где он только набирал специалистов, в наркопритонах?

— Тем не менее, вы так же, как и я, находитесь здесь. У каждого из нас своя история, но склонен согласиться с вами, Ульф, бо́льшую часть команды я сам готов отправить в открытый космос прогуляться. Начиная с пехотинцев, — ответил капитан судна, не отвлекаясь от изучения звёздных карт и отчётов от разведывательных дронов и кораблей.

— Деньги на лечение внучки — вот моя причина. Что ты там пытаешься рассмотреть нового? Я тебе и без карт скажу, где мы находимся, Андерсон. Мы в заднице, чёрной и беспроглядной, — всё больше распалялся техник.

— Меня настораживают пустота и весьма странные планеты. Складывается такое чувство, что здесь кто-то прошёлся частой гребёнкой, высасывая все ресурсы. Ни одной пригодной для жизни планеты. Но самое странное, что нами до сих пор не найдены даже те планеты, где теоретически могла находиться жизнь, или просто приемлемые для терраформирования. И с каждой разведанной системой моя уверенность, что кто-то или что-то уничтожило любые формы жизни в этом секторе, получает всё больше косвенных подтверждений.

Не успел главный инженер судна разразиться очередной бранью, как створки дверей разошлись, впуская на мостик тройку призраков. Тройка девушек вошла в помещение и направилась к беседующим.

Юкино

Эмма

Катя

— О, дамы, ну может хоть вы скажете, что нас ожидает: у уебана закончился шнапс, а пиво протухло? Или он нам опять устроит часовую лекцию о своей великой судьбе, что породил его безумный разум? Или у мальчика кондиционер сломался, и ему стало холодно? Одно радует, я смогу вдоволь попялиться на ваши подтянутые задницы, — расплылся техник в широкой улыбке, которую не смогла скрыть пышная борода.

— Если бы не твоя важность, и то, что я могу ощущать твои эмоции и читать поверхностные мысли…

— Да, девочка, ты знаешь, я знаю, не мешай старику развлекаться. Читаешь — ну и читай, мне стесняться нечего.

— Как наши дела, капитан? Нашли что-то новое? — перевела Юкино взгляд на капитана, пытаясь прочесть того.

Но капитан, как обычно, держал свой разум монолитным. Лезть или проламывать силой она не решалась, её таланты не лежали в плоскости телепатии, хоть она и была самой сильной из четвёрки призраков.