Пранапанк

Так что Хан уже должен был на всех парах нестись в следующее перерождение, а вместо этого он стоит на пустынной улице какого-то города, а перед ним — двухметровая плюшевая лягушка. От такой встречи в посмертии кто хочешь растеряется. Тем более, что лягушка оказалась не настоящей. Просто кто-то, Хан надеялся, что это человек, надел костюм в виде лягушки и сейчас смотрел на него сквозь чёрную дыру во рту.

— Если долго будешь стоять столбом, то кто-то тут умрёт, это точно! — ответила лягушка. — Ты флаер будешь брать или как?

Хан увидел, что земноводное протягивает ему кусочек ламинированного картона — на белом фоне красной краской, стилизованной под кровоточащую рану было написано: «Курсы ангелов Судного Дня».

— Какого дня? — несколько заторможено удивился Хан. Происходящее не вписывается ни в одно из известных посмертий всех известных ему религий. Не то чтобы их было так уж много, скорее наоборот, в мире господствовало учение Дерева Праны, но не по нему, не по многочисленным его сектантским толкованиям, после смерти не попадаешь на пустую улицу непонятного города и не разговариваешь с плюшевой лягушкой. Хотя непонятное словосочетание про день суда, добавляло некоторого реализма.

— Не обращай внимания, — лягушка отвернулась от собеседника и у неё за спиной оказался велосипед. — Это трудности перевода. Главное не засыпай и не ходи на свет.

— Какой свет?

— Тот, в конце туннеля, — лягушка поставила лапы на педали и быстро укатила вдаль.

Хан ещё раз посмотрел на флаер — надпись на нём изменилась. Теперь это был вопрос с тремя вариантами ответа. Вернее с двумя вариантами и одним ответом вопросом на вопрос:

Хочешь жить?

1. Да

2. Нет

3. Разве ж это жизнь?

— Хочу, — выбрал Хан, — то есть, да!

Улица исчезла и он оказался в просторном тёмном помещении с маленьким светлым пятачком, вокруг стоящей на треугольном столе лампы. За столом сидели: он сам и два типа в белом и чёрном плащах странного покроя. Собеседники, а они вели разговор, не обращая внимания на сидящего рядом с ними Хана, были похожи друг на друга как близнецы, которые пытаются достичь собственной идентичности путём покраски волос в разные цвета. У носящего белый плащ были чёрные, до плеч волосы, а у чёрного плаща, соответственно, такие же, но белые.

На столе, кроме светильника в форме алхимической стеклянной трубки внутри которой плавали куски расплавленного воска, подсвеченные ярким жёлтым светом, лежал пистолет неизвестной Хану модели. Откуда-то пришла информация, что он называется «маузер». Прерывать разговор людей с пистолетом, Хан посчитал невежливым и приготовился терпеливо ждать, когда на него обратят внимание.

— Я тебя, конечно, уважаю, — говорил между тем брюнет в белом плаще, — но ты загрузил в себя полностью шаблонированное восприятие творения Карпентера! Пойми, суть не в том, что Саттер Кейн написал сценарий Конца Света, который так впечатлил его миллиардную армию поклонников, что они этот сценарий и реализовали в реальности! Суть то в том, что вместе с этим апокалипсисом любителей топоров, они силой своей веры дали жизнь главному герою романа, который с бухты барахты вдруг стал реальным человеком!

И весь ужас не в том, что Джон Трент осознал себя литературным персонажем обрётшим плоть, кровь и прочее мясо, а в том, что именно он стал катализатором конца человечества. Хоть совсем этого не хотел. Просто Саттер так прописал его роль. Понимаешь, как это похоже на наш с тобой случай?

— Ты думаешь, что всё, что сделано тобой и то, что должно было быть сделано мной, никак не зависит от нашей воли и просто прописано в сценарии?

— В отношении себя, у меня никаких сомнений. Каждый раз, когда я что-то делал из вполне себе человеколюбивых желаний, всё заканчивалось катастрофами разной степени тяжести. А что касается тебя, то, мои познания в кинематографе говорят, что сценарии иногда меняют уже в процессе съёмок. Кто-то наверху увидел, что яркая, хоть и локальная катастрофа круче чем вялая, но всеобщая стагнация с тобой в главной роли. И сменил акценты. Ты из главного злодея превратился в тайного спасителя, но это пройденный этап. А теперь мы имеем два главных сюжета. Во-первых, я хочу достичь максимально возможного уровня для своего мира, а ты хочешь найти и отомстить своим создателям. Для этого тебе тоже нужен максимальный уровень, так что тут мы заодно.

— Тогда возникает следующий вопрос, — блондин кивает на Хана, — он нам зачем?

— Молодое тело в зоне шаговой доступности!

— Про тело, я не спорю, его сознание ты зачем сохранил?

— А то, что он нас спас, не достаточно?

— Вот именно, что спас. Гораздо благороднее было бы не мешать ему уйти в следующее перерождение, чем оставлять мучиться. Ты же не будешь возражать, что жизнь с нами будет не сахар?

— Вот, всё таки не понимаете, вы, кванты, ценности страданий! Они закаляют душу! Впрочем, свободу воли нарушать не будем. — Брюнет смотрит Хану в глаза, видит там живой интерес и с удовлетворением констатирует — очнулся.

— Чего ты так долго добирался? — спрашивает Хана блондин.