Прапорщик драконьей кавалерии

И вот он уже катится по каменному полу, покрытому костьми словно ковром. А эта тварь, не медля ни секунды, бросается следом. Запрыгивает сверху и жутко ревет прямо в лицо. Рот… нет, пасть, полная острейших клыков, сочится слюной и кровью. Его кровью. Из глаз валит густой черный дым, словно из труб паровоза, работающего на плохом угле. Дыхание прерывистое. Возбужденное.

– Трусиха, – фыркнул Виктор. – И ничтожество. Хочешь – убивай. – Сказал и прекратил бороться.

Но в ответ Ллос лишь вновь издала чудовищный рев, буквально рвущий перепонки. Ну и заодно забрызгала его слюной.

– Слова больше не скажу, пока ты передо мной не извинишься, – произнес Виктор и скривил максимальное пренебрежение на лице.

Думал, что убьет. Хотел уйти красиво. Однако вместо продолжения банкета эта тварюшка начала меняться. Буквально перетекая на глазах в более привычный образ. Раз‑два‑три, и вот на нем уже сидит та изящная чернокожая самка с пылающими огнем глазами, из которых все так же валит черный дым, словно из каких‑то адских топок.

– Что ты придумал? – с огромным трудом выговаривая слова, произнесла Ллос. Видимо, трансформация не до конца завершилась.

– Сначала извинись.

Бах!

Оплеуха была такой сильной, что казалось, голова оторвется и улетит в сторону, словно мячик.

– Что ты придумал? – повторила она невозмутимо.

– Пока ТЫ не извинишься, я ничего тебе не скажу, – произнес Виктор, облизывая свою кровь и сплевывая выбитые зубы.

Бах!

Новый удар.

– Я повторяю вопрос, – прошипела она.

– Ты глухая? – усмехнулся Виктор, кривя рот, в котором уже не хватало половины зубов. Да и состояние челюсти было плачевным. Если бы не безумно высокий болевой порог – ничего сказать он бы уже не смог в принципе. – Ты можешь меня убить. Но пока ты, женщина, не сделаешь, что я говорю, – ничего не будет. Извиняйся.

И вдруг – тишина.

Она как‑то резко успокоилась, поправила растрепавшиеся волосы и задумчиво произнесла:

– Мы психи – народ такой. Никто не знает, что от нас ожидать.

– Этим ты мне и нравишься.

– Извини. Этого достаточно?

– Для начала. В следующий раз так просто не отделаешься.

– Да ты что? – усмехнулась Ллос и вопросительно выгнула бровь.

– Почему ты не смогла воплотить своих детей?

– Опять ты за свое, – раздраженно фыркнула она.

– Это важно.

– Потому что они не хотят со мной общаться. Я предлагала им всю свою силу, дабы разделить между ними. Не так уж и много, но… они мне ничего не ответили.

– А как ты их убила?

– Тебе продемонстрировать?

– Хватит уже? Весна закончилась. Обострение прошло. Давай к делу.

– Они пытались меня спасти. Вступились. А я… пребывая в ярости, совсем разум потеряла. И убила их, потому что они были ближе. Ни секунды не сомневаясь, поглотила всю их силу до донышка. И продолжила бой. Это только потом, когда остыла, поняла, что натворила. Захотела их воплотить ценой своей жизни. Но… они отказываются мне отвечать. Приходят на зов и смотрят молча, с осуждением в глазах.

– А я могу с ними поговорить?

– Можешь. Правда, не уверена, что они ответят.

– Тогда вызывай их. Только сама куда‑нибудь уйди. Раз они рефлексируют – не будем их раздражать. Прикинься ветошью, короче…

Разговор был весьма протяженный и дурной.

Очень долго вытащенные из забвения тени детей просто смотрели на незнакомца так, словно там его и не было. Даже глазами не следили за его передвижением. Потом, потихоньку, стали обращать внимание. Дальше по их лицам побежали первые эмоции. Слабые, едва заметные. И вот – наконец, Элистри, дочь Ллос, поджав губы, – заявила:

– Я согласна воплотиться. Но силу даст не она. Ее желчь меня отравит. Я стану такой же тварью.

– А ты? – обратился Виктор к Варону.

– Да, – кивнул он. – Я соглашусь на таких же условиях, что и сестра. Не хочу иметь ничего общего с матерью.

Виктор немного дернулся – все его тело сильно болело.

– Отлично. Тогда по рукам, – произнес он, и две тени детей Ллос, кивнув, растаяли.

Шшшшшш….

В окружающую его темноту и духоту ворвался свежий воздух и свет. Он нервно вздохнул и сощурился.

– Ого! – оценил степень целостности Виктора Михаил.

– Милые дерутся – только тешатся, – сплюнув кровь на пол, выдал парень. – Но, в общем, все так, как я думаю.

– Что?

– Мы можем направить всю накопленную должниками энергию мертвым богам. Кое‑что ее детям. Остальное местным. Выберем наиболее боевитых и деятельных из числа тех, у кого зуб на наших вынужденных компаньонов. Ты ведь говорил, что они поглощали с вашей помощью одного за другим старых богов. Кого посоветуешь?

– Погоди, а ее дети нам зачем?

– Хочу.

– Серьезно?

– Серьезно.

– Ладно, – кивнул Михаил после паузы. – По богам, которые хотели бы взыскать за былое, желающих будет много. Тут и боги майя с ацтеками. И кельты с иными варварами. И античный пантеон, включая чудных кадров старого Египта. Хотя, если честно, мне жутковато становится от одной этой мысли. Боюсь, что наших должников при таком подходе просто растерзают вплоть до развоплощения.

– Ну и хорошо, – улыбнулся Виктор. – Нам легче будет. Как там говорится? Меньше народу – больше кислороду.