Прапорщик Щеголев

Он командовал быстро и четко, его приказания немедленно исполнялись. Течи не оказалось, в машине все было исправно, но измерения глубины показали, что корабль всей носовой частью сидит на мели. Осадка парохода у носа уменьшилась на полфута.

— Разгружать носовую часть, — приказал Джиффард. — Машиной тут ничего не сделаешь. Облегчим нос, тогда и сойдем... Досадно, что упустим самое драгоценное время...

— А наше положение не опасно? — спросили офицеры.

— Нисколько, — спокойно сказал Джиффард. — Русские нам совершенно не страшны: крупных орудий у них здесь нет, а мелкие нам ничего не сделают. Весь вопрос в том, сколько времени мы тут простоим... Надо посмотреть, где мы находимся. Что это за мель посреди залива, откуда она могла тут взяться?..

— А может быть, и раньше берег был у нас с левого борта, а рыбак ввел нас в заблуждение? — высказал кто-то предположение.

Офицеры прошли в штурманскую рубку. Джиффард склонился над картой.

— Сер! — вдруг испуганно воскликнул старший офицер. — Мы не учли Одесскую магнитную аномалию! Вот сноска внизу карты.

Джиффард резким движением поднес к карте лампу.

— Вы правы, чорт вас возьми. Как это могло произойти? — повернулся он к штурману. — Вы уверены, что курс проложен вами правильно?

— Конечно, сэр, — пролепетал штурман. — Курс совершенно тот же.

— Тогда как же все это получилось?

— В тот день мы шли днем... в кильватерной колонне... Да и сегодня... — Штурман замялся.

— Что сегодня?

— И сегодня ничего бы не случилось, если бы мы шли, не изменяя курса...

Джиффард ничего не ответил, обвел тяжелым взором стоявших рядом офицеров и вышел на палубу.

Работы по разгрузке носа шли полным ходом. Полчаса спустя Джиффард приказал замерить глубину у носа — она была без изменений. Капитан подошел к борту и стиснул поручни руками: ему стало ясно, что своими силами «Тигру» не сойти. Случилось именно то, против чего его предостерегал командующий. Позвать на помощь? Но это будет конец блестящей карьеры и репутации Джиффарда. Ему не простят конфуза, о нем будут кричать все европейские газеты.

Он вспомнил свое глупое хвастовство перед Дундасом, сравнение одесского залива с Магеллановым проливом и с ненавистью посмотрел на туманную муть, окружавшую корабль. Русских он не боялся, тут он перед своими офицерами душой не кривил. Но вызывать помощь ему, знаменитому капитану Джиффарду, которого уже в самое ближайшее время прочили в адмиралы, — это хуже всего. Однако выбора не было: на ответственности капитана была безопасность лучшего корабля Англии, 24-х офицеров и 201 гардемарина, матроса и кочегара.

— Бейте в рынду, — сдавленным голосом сказал он. — Завезти якорь на корму, попытаемся хоть немного сдвинуться.

Заунывные удары колокола раздались в туманном воздухе. Прозвонив несколько раз, он замолк. Над морем воцарилась тишина.

— Стоят где-нибудь в тумане, — скривился Джиффард, говоря об отставших спутниках. — Моряки!..

Звонили еще два раза, но ответа не было. Тогда Джиффард приказал:

— Палите двумя холостыми из самых тяжелых пушек. Они не могут быть далеко.

Спустя минуту багровая вспышка прорезала начинавшую рассеиваться ночную тьму, и гулкий грохот раскатился по безмолвному морю.

Все напряженно прислушались, но ни звука не доносилось со стороны моря, только со стороны берега бешеным лаем заливались собаки.

* * *

В расположении казачьей сотни царила ночная тишина. Дремавший часовой не успел задержать промелькнувшего мимо него всадника. Тот подъехал к двери дома, где разместился офицер, и изо всех сил застучал в него кулаками. Спавшие неподалеку в сене казаки повскакивали.

— Чего стучишь? Там их благородие отдыхают. Чего тебе надо среди ночи? Аль новость какую принес?

Приехавший закивал головой и, еле переводя дыхание, вымолвил:

— Неприятель...

Один из казаков сразу же бросился в дверь.

— Ваше благородие, проснитесь! Вестовой прибыл — неприятель, говорит, появился.

Офицер тотчас проснулся и сел на постели.

— Чего мелешь? — спросил он строго.

Казак повторил.

— Так чего же ты стоишь, дурень! — закричал офицер, бросаясь натягивать сапоги. — Давай его сюда скорее.

Казак выскочил, схватил за руку вестового и втащил его к офицеру.

— Ты откуда? — спросил офицер.

— С Большого Фонтана я... Рыбак к нам на пост прибежал... Говорит, будто неприятельский пароход прошел к Одессе. Он сам видел его... Говорит английский... Вам приказано проехать вдоль берега и посмотреть, все ли тихо. Кроме того, к вам сейчас прибудет полубатарея.

— Трубача!.. Боевую тревогу!.. — приказал офицер одеваясь. Во дворе запела труба, послышались крики казаков, топот и ржание лошадей.

Через несколько минут сотня уже мчалась вдоль берега, перескакивали через плетни, спускались в обрывы.

Возле дачи Картацци со стороны моря послышался какой-то шум.

— Тише! — сказал офицер казакам. — Тут надо осторожно. Пусть кто-нибудь подберется поближе к воде, поглядит, что там делается.

Вдруг из-за стены сада раздался голос:

— Эй, вы там! Что за люди? Отвечайте, не то стрелять буду!

Окрик был настолько неожиданный, что офицер вздрогнул.

— А ты кто такой, что спрашиваешь? Мы казацкая сотня!