Прародитель Магии (СИ)

За поворотом очередного коридора стало вдруг светлее, живее, повеяло набухшим от жары воздухом и ветер зашумел, как муха, занесённая в комнату. В стене зияла просторная дыра. Из неё открывался вид на неухоженный сад. Зелень росла так густо, так силён был её аромат, что казалось, трава растирается на ветру.

Сквозь сад пробегала побитая дорожка; трава выпирала из неё. Справа была статуя мальчика, наполовину погружённая в землю. Его волосы взвивались колечками, он держал миниатюрный лук. У статуи в траве был выдавлен силуэт в метр и шестьдесят три сантиметра.

Артур мимолётной мыслью посчитал, что на протяжении двух летних месяцев, ровно один час, начиная с шести утра, если лежать в этом место в голубом небе ещё видна луна.

Юноша постоял, вспомнил запах цветов и пошёл дальше.

30. Память, говори

Сад был небольшим. Вокруг него бежала давно не стриженная живая изгородь. На ветру скрипела ржавая калитка.

За ней была дорожка, серпантин, который спускался, вихляя, по зелёному холму и заканчивался такой же калиткой на подступах в город. Она стояла одинокая среди пустого луга. Затем нужно было переступить деревянную куклу, зарытую наполовину в землю — архитектурное решение, бледная тень своего каменного собрата наверху — и ты на улице.

Там Артура ожидал тот самый эльф, которого юноша недавно подпалил. Он был в новых чистых сапогах и опирался на левую ногу. Правую Артур проткнул.

Эльф хмыкнул, стоило ему завидеть юношу и хотел было что-то сказать. Артур не обратил на него внимания, а только прошёл мимо и произнёс, не замедляя шага: “Если тебе приказали проводить меня, делай это молча. Хорошие собаки не разговаривают”.

Эльф скривился от злости, но пошёл следом.

Всю дорогу он был мрачный и буравил Артура взглядом. Периодически эльф брался за кинжал у себя на поясе. Эльф обнажал его немного, открывал зеркальное лезвие солнцу, звенел сталью и всячески привлекая к себе внимание, но Артур ни разу не шелохнулся.

Эльф задыхался от бешенства. Он понимал, его намерено игнорируют, и ярость заставляла его всё чаще звенеть клинком. В один момент эльф не выдержал и обнажил его полностью. Раздался вскрик — с крыши белокаменного дома. Эльф посмотрел наверх и увидел столпотворение голов. Люди жались у перил и наблюдали за ними.

Когда эльфы захватили город, они ввели комендантский час. Жителям запрещали выходить на улицы, пугали виселицей. Так за ними было легче приглядывать. Благодаря этим мерам небольшой эльфийский гарнизон удерживал многолюдный город.

Взгляды зевак бежали за Артуром. Остановились. Сам юноша остановился. Ему в ноги прикатился лимон. Артур повернулся и увидел на крыше справа молодую девушку с бронзовыми волосами. Она держала корзинку жёлтых плодов.

Все что-то держали. Некоторые общипанных цыплят, другие сочные окорока. Высокий и тупенький мужчина сжимал за шеи двух индеек; полная женщина удерживала три кувшина, из которых плескалось молоко. Это были подарки. Люди раскопали свои погреба и хотели чествовать освободителей. Ещё никто ничего не понимал, но уже пахло свободой.

Эльф оскалился со злости. Артур подобрал прикатившийся лимон и несколько секунд задумчиво смотрел одновременно на него и в себя. Юноша повернулся к девушке и крикнул: “Неси”.

Она высунулась из-за своей корзины и на секунду растерялась, а когда наконец поняла, чего от неё хотят, словно чтобы нагнать упущенное время побежала в дом. Вскоре его дверь отворилась. Девушка стояла и тяжело дышала. Перед ней был порог. Она подняла ногу — и застыла, словно кукла, когда кукловод отвлёкся во время представления.

На лбу девушки выступил пот. Перед её глазами закачались повешенные. Нарушение комендантского часа каралось смертью.

Эльф сразу всё понял и с призрением усмехнулся Артуру.

Юноша его проигнорировал и сказал девушке.

“Скорее”.

Все остальные на крышах наблюдали это представление. Люди узнали в рыжем юноше его Величество, о котором было столько говору в последнее время. Он был для них иконой, его шаг звенел как золото. Потому все разгневались, когда девушка застыла. Они её понимали, но для сюзерена нет большего позора, чем когда собственные подданные не слушаются его, запуганные чужой силой. Люди горели выбежать на улицу и притащить девчушку королю в ноги… но быстро выгорали. Они ещё немного думали и приходили к разумному заключению, что всё же лучше девушка сама соберётся с силами… Да, так будет правильно. Они не вмешивались из-за того, что это будет бестактно, и вовсе не потому, что сами боялись переступить порог…

Артур ничего не делал. Юноша мог подогнать девушку магией, взбудоражить её речью… Он многое мог, но зачем? Маг стал королём не затем, чтобы водить людей за ручку. В прошлой жизни он обходился даже без рабов. В этой он захотел слуг. Но слуги должны помогать, зачем они нужны, если от них одни хлопоты? Тогда их лучше использовать как расходный материал.