Прародитель

Олеандр засмеялся. Саккара уже много лет пытался избавиться от химбомбы, которую Байл поставил между его сердцами. Когда бомба сработает — о «если» речи не шло, — от Саккары останется лишь лужа булькающей протоплазмы. Эта модификация была самой очевидной из всех, которым Байл подверг Несущего Слово, но главный апотекарий утверждал, что установил в своего самого упрямого слугу достаточно имплантов, чтобы учесть тысячу и одно обстоятельство. Саккара тратил на их поиски все время, свободное от попыток поднять восстание среди последователей Байла.

— А верховный Цимисхий? — спросил Олеандр, когда они наклонились, проходя под растрескавшейся аркой, и вошли в место, раньше бывшее садом. Теперь здесь росла только причудливая красная трава. У развалин, оставшихся от фонтана, стояло шестеро гигантов в пурпурной броне, которая потемнела до синюшного цвета из-за въевшейся грязи и пренебрежительного отношения. Боевые автоматоны «Кастеллакс», ударные войска Легио Кибернетика. Над машинами мухами вились сервочерепа, жужжа ауспиками.

— Это отвечает на твой вопрос? — сказал Арриан. Олеандр заметил среди боевых автоматонов две знакомые фигуры. Оба были легионерами, но один был облачен в тяжелую силовую броню более старой модели. Она была грязно-коричневой, не считая стилизованного железного черепа, сияющего на одном наплечнике. Олеандр слышал, что его изгнали с Медренгарда, но по этому поводу до сих пор шли споры и даже делались немалые ставки. Однако Консорциум приветствовал всех практикантов телесных наук, независимо от их происхождения.

Когда Олеандр и Арриан приблизились, один из «Кастеллаксов» неуверенно шагнул вперед и направил на них болтерные пушки. Стволы задрожали и начали вращаться, пока внутренние целеискатели рассчитывали расстояние до цели. Арриан ударил Олеандра ладонью по груди.

— Не шевелись. Они нервные. К их ударным механизмам подведены эндорфиновые насосы, вроде того. Цимисхий, брат, отзови его.

Цимисхий мгновение смотрел на них, словно раздумывая, не провести ли тренировку стрельбы по живым целям. Затем пожал плечами и открыл корпус возбужденной боевой машины, за которым обнаружилось бледное, как червь, получеловеческое лицо. Оно лежало в мешанине проводов и беззвучно открывало и закрывало рот, пока Цимисхий копался во внутренних механизмах. Затем лицо протестующе завопило, робот встал на одно колено и опустил орудия, а вопли сменились недовольными стонами.

— Подневольные мозги, — пояснил Арриан, — Он выращивает их в лабораториуме, в восточном крыле дворца. Время реакции лучше, чем у стандартных боевых автоматонов — во всяком случае, так говорят некоторые.

— Твое мастерство неизменно восхищает, — громко сказал Олеандр. Цимисхий повернулся к нему и наклонил голову, возможно, приветствуя. Или благодаря. Если появление Олеандра его и удивило, вида он не подал. Впрочем, Олеандр и не рассчитывал ни на какой особый прием.

— Ты вернулся, — сказал четвертый ренегат, — Я думал, ты умнее, Олеандр.

Саккара Треш почти не изменился с их прошлой встречи: худое лицо, длинные клыки. Багровая силовая броня видала лучшие времена. На ней почти не было участков, не покрытых строками неразборчивого, изобилующего завитушками почерка или кощунственными символами. Строки были взяты из ритуальных текстов, гимнов и доктрин, которые Саккара и его братья считали адекватной заменой здравому смыслу. На голой плоти выделялись операционные швы, следовавшие по изгибу черепа и линии челюсти. Байл установил в мозгу и челюстных мышцах Несущего Слово множество контролирующих имплантов, блоков подчинения и по крайней мере один миниатюрный осколочный заряд.

— А я думал, что ты уже взорвался, Саккара. Похоже, мы оба ошиблись. Вижу, ты до сих пор издеваешься над бедным Цимисхием.

Саккара улыбнулся.

— Мы обсуждали седьмой и пятнадцатый пункты речи Великого апостола Экодаса при его третьем обращении к Темному совету. Для Железного Воина Цимисхий на удивление набожен. Вам, конечно, не понять.

Олеандр посмотрел на Цимисхия. Тот, как всегда, не ответил. Насколько Олеандр знал, Железный Воин никогда ничего не говорил.

— Как минимум наш молчаливый брат вежлив, — сказал Арриан.

— Еще одно понятие, которое вам недоступно, — ответил Саккара. Арриан улыбнулся и погладил свои черепа. Саккара встретил его взгляд и не отвел глаз. Обвинить Несущего Слово в трусости было нельзя.

— Идем, брат. Я проделал долгий путь, а время не ждет, — сказал Олеандр, прерывая напряженное молчание. — Он все еще пытается спровоцировать остальных? — спросил он, когда Арриан вывел его из сада.

Подстрекательство к измене было для Саккары единственным способом сопротивляться. Олеандр подозревал, что Байл держит у себя Несущего Слово не только для того, чтобы время от времени вызывать демонов, но и для выбраковки глупцов-предателей.

— Он достаточно давно обрабатывает Цимисхия. Как птица и гора из притчи, — ответил Арриан.

— Наверное, надеется, что наш молчаливый брат сорвется и нашлет на всех нас орду механических убийц, — сказал Олеандр.