Прасковья Ангелина

Было три часа, Паша все еще не приходила, и не было сомнений: она придет к утру — верно, спешная работа. Позавидуешь такой выносливости. А Сергей? Он переоценил себя, зазнался и стал просто грубияном. И за что Паша только так его любит? Вот о чем размышлял Никита Васильевич. И еще он думал о том, что Сергей ошибается; не привязать ему трактористку Пашу к кухне.

Отворилась дверь — Никита Васильевич увидел перед собою Пашу.

— Коссе так поздно задержал? — спросил он.

— Нет, в МТС одну каверзу выправляла…

— И выправила? — заволновался Никита Васильевич.

Она успокоила его — все идет хорошо. Даже голова кружится оттого, что дела пошли так здорово. Спешила домой — спина стала вся мокрая, хотя мороз усиливается. Да еще в мастерской ребята задержали… Пришлось выслушать, посоветовать. У каждого свои заботы, а копнешь глубже — все это заботы общие, колхозные…

Внезапно Паша оборвала разговор, прошла в комнату к дочери, потом, когда возвратилась, спросила:

— Сережа приходил?

— В Марьяновку выехал…

— Наверное, так надо. Сергей повел комсомол района в гору.

— С показухой в лужу сядет этот пустоцвет… — И добавил с горечью: — Ослеплена ты своим Сережкой. Ручаюсь, вытряхнет его комсомолия. Может, рассказать о сегодняшнем поступке милого зятька?.

— Не надо… в другой раз, — устало ответила она.

Паша ушла в свою комнату, потушила свет и повалилась в постель. Она прятала лицо в подушку, чтобы ни отец, ни мать не слышали ее всхлипываний. Никто не должен знать, что Паша, первая в стране женщина-трактористка, которая своим благородным примером увлекает на великие дела тысячи и тысячи крестьянок, переживает личную семейную драму.

Всю неделю Паша была занята в МТС. В субботу вечером Сергей обещал прийти за нею, но его почему-то долго не было. Солнце давно скрылось, кое-где в избах уже зажегся свет, а Паша все еще стояла возле отремонтированного трактора и вертела в руках поднятый ею блестящий металлический шарик. Эта потребность в минуты раздумья вертеть в руках какой-нибудь предмет укоренилась в ней с детских лет.

Уже решив покинуть усадьбу МТС, она увидела бегущего Сергея и услышала его дрожащий голос:

— Тоже мне мать! Тебе бы совсем перебраться в МТС на постоянное местожительство.

— Сереженька, милый, а знаешь, это действительно гениальная идея. Ты, как секретарь комсомола, помоги осуществить ее.

Он не ответил. Паша сказала, что решила пригласить его в колхоз. Разговор предстоит сегодня серьезный, о кукурузе, о том, как поселить ее на старо-бешевских полях. Трудное это дело — возделывать кукурузу. Но зато почетно.

— Ни в какой колхоз я не пойду, — упрямо сказал он, — мы приглашены в гости к Константину Муравенко…

— Твой дружок? — поразилась она и отшатнулась от него. — Ты забыл, что сам голосовал за исключение его из комсомола. Ведь отпетый хулиган, пьяница!..

Нет, Сергей не забыл. Он голосовал за его исключение. Но с тех пор, мол, прошло два года. Теперь он перевоспитался. Свой человек. Веселый, задорный и первостатейный баянист.

— Я обещал и выполню свое слово. А ты отправляйся куда хочешь.

— Не куда я хочу, а туда, где могу принести пользу…

И зашагала от него так быстро, будто боялась, что он сейчас же погонится за ней.

…В правлении колхоза было людно. В большой светлой комнате, где обычно происходили заседания правления, старший агроном МТС Никифор Литовченко знакомил колхозников и механизаторов с новой агротехникой обработки земли под кукурузу. Многие не одобряли ставку на кукурузу. Колхозник Степан Иванович Николаев говорил, что в донецких просторах ветры выдуют семена и земля заполнится опаснейшими сорняками. Такие же доводы не в пользу кукурузы приводил старейший хлебороб Александр Матвеевич Терещенко. По всему чувствовалось, что правление колхоза от посевов кукурузы пока воздержится.

Очевидно, Литовченко решил положить конец неубедительным, с его точки зрения, разговорам. Споры — само собою, а кукурузу надо повсеместно внедрять.

— Я ручаюсь, что стоит нашим механизаторам взяться, и они обеспечат высокие урожаи. — И обратился к Паше: — Поддерживаете?

Паша все поняла, не нужно было ей обстоятельно растолковывать. Так все ясно: кукуруза должна занять и займет достойное место в артельном хозяйстве.

Что же было потом? Пришел день, и трактористы обработали и засеяли кукурузой небольшой массив. В итоге на площади в десять гектаров колхозники сняли по двадцать пять центнеров кукурузы с гектара.

— Важно начать, а теперь уже не страшно, — радовался агроном Литовченко, когда Паша поделилась своими дальнейшими планами по возделыванию кукурузы уже на больших площадях, — я думаю, даже самый отсталый человек не осмелится нынче выступать против посевов кукурузы в донецкой степи.

ДВИЖЕНИЕ ПАТРИОТОК