Прав ли Дэн Сяопин, или Китайские инакомыслящие на пороге XXI века

Начальство исправительно-трудового лагеря оказалось между двух огней, в затруднительном положении. Оно должно было одновременно выполнять две противоположных директивы высших руководителей: указание Дэн Сяопина содержать политзаключенных не лучше, чем уголовников, и указания Ху Яобана - обеспечить больным политзаключенным условия для их лечения и быта. Начальство исправительно-трудовой колонии предложило Вэй Цзиншэну написать письмо своим родственникам, с тем чтобы те прислали ему деньги, на которые он мог бы покупать себе кое-какую еду и топить печь. Так начальство надеялось избежать обвинения в невыполнении той или другой директивы. Начальники также обещали показать Вэй Цзиншэна врачам вне лагеря.

По мнению Вэй Цзиншэна, ему удалось выжить благодаря такой человеколюбивой позиции начальства исправительно-трудового лагеря. Вэй Цзиншэн благодарен этим людям, хотя их политические взгляды были иными, чем у него. По словам Вэй Цзиншэна, они восхищались им как человеком.

Вэй Цзиншэн полагал, что его могли выпустить из тюрьмы в начале 1989 г., то есть после десятилетнего заключения, но этого не произошло, так как началось демократическое движение 1989 г. Власти отложили освобождение политзаключенных.

Вспоминая о годах в Цинхае, Вэй Цзиншэн также говорил, что обычно там существовал общий порядок, в соответствии с которым заключенные, получавшие деньги из дома, могли один раз в год осенью купить тушу барана и питаться этой бараниной зимой. Таков был обычай местного населения. Однако осенью 1988 г. лагерное начальство не разрешило Вэй Цзиншэну купить баранью тушу, так как ожидалось его освобождение. Предполагалось, что он будет выпущен накануне китайского Нового года или праздника весны. Однако этого не произошло в связи с событиями 1989 г. в Пекине на площади Тяньаньмэнь, где студенты требовали демократических перемен, а власти подавили их мирный протест вооруженной силой, в том числе бронетехникой; при этом погибли люди.

Тогда в лагере трудового перевоспитания все, и надзиратели и заключенные, следили за развитием событий на экране телевизора, который имелся в колонии.

По словам Вэй Цзиншэна, он прекрасно понимал тогда, кто такой Дэн Сяопин и как он поступит в конечном счете; при этом Вэй Цзиншэн лишь удивлялся наивности и примитивности методов, которыми действовали студенты и интеллектуалы.

Хотя многие люди из интеллектуальной элиты были друзьями Вэй Цзиншэна и он продолжал их высоко ценить и уважать, они, по его мнению, допустили тогда много серьезных ошибок. Практически они играли с огнем, подвергая опасности жизни студентов и простых горожан, ничего не делали. Они допустили, чтобы студенты просто сидели на площади, находясь как бы во сне или в забытьи. В то же время, по словам Вэй Цзиншэна, КПК действовала самым энергичным образом. Руководители КПК, включая Дэн Сяопина, активно обсуждали возникшие вопросы и создавшееся положение.

По мнению Вэй Цзиншэна, в то время многие в КПК, практически большинство, были против применения огнестрельного оружия против студентов. Дэн Сяопин и его сторонники использовали представившееся им время для того, чтобы одних переубедить, на других оказать давление, третьих заменить, наказав за несогласие. Когда же Дэн Сяопину удалось упрочить свои позиции внутри партийного аппарата, он открыл огонь по простым гражданам. Было так много жертв, что никак нельзя сказать, что за все это не пришлось заплатить большую цену, делал свои выводы Вэй Цзиншэн. И продолжал: это были важные события; это славная страница в новейшей истории Китая; подумать только, сколько же граждан Китая продемонстрировало решимость пролить свою кровь в сражении за свободу и демократию; в итоге стало ясно, даже еще более ясно, чем в результате моей личной жертвы в 1979 г., что китайцы - это вовсе не бесхребетные твари; это было весьма значительное событие, которое оказало великое влияние на психику нации, на состояние нации; с другой стороны, по зрелом размышлении следует признать, что довольно многие допустили тогда ошибки, которые привели к концу движения.

Вэй Цзиншэн рассказывал, что во время просмотра телевизионных репортажей с площади Тяньаньмэнь в 1989 г. он так волновался и переживал, что начинал стучать ногами. Надзиратели спрашивали, почему он это делает, ведь он не может дотянуться до Пекина, не может даже громко высказаться; все, что он мог сделать, это подать голос внутри своей тюрьмы. Вэй Цзиншэн полагал, что в их рассуждениях был свой смысл. Ведь их слова означали, что они тоже волновались и переживали.