Права человека: аспекты проблемы

Восточной Европе приходится перестраивать свой корабль посреди открытого моря. Демократизация, национально-государственное строительство и институционализация рыночной экономики должны происходить в одно и то же время. Законодательная система постсоциалистической эпохи не всегда может функционировать в соответствии с нормативными ожиданиями, предъявляемыми системе верховенства права. Зарождающаяся экономика не основана, да и не может быть основана на прозрачных, хрестоматийных правилах традиционной рыночной экономики. Это происходит как по причинам структурного характера (отсутствие саморегулирующихся рынков, конкурентной экономики), так и потому, что часть общества заинтересована в поддержке полугосударственной экономической структуры. Отсутствие сильной системы, обеспечивающей выполнение законов, а также те методы, которыми пользуются политические структуры и само общество, подрывают усилия, направленные на создание основанной на правах системы.

Учитывая природу общества, находящегося на переходном этапе, Андраш Шайо предлагает задаться следующим вопросом: действительно ли на этом этапе существует необходимость в правах? Может быть, они являются излишней роскошью? Может быть, они чересчур «нефункциональны» при таком уровне социально-экономического развития?254

Наверное, большинство жителей Восточной Европы были бы готовы выступить в защиту законодательной системы, основанной на правах, но объективно такая система может оказаться слишком дорогостоящей для постсоциалистических государств и даже привести к подрыву экономического развития. Экономика свободного рынка предполагает признание прав в качестве гарантий для действий и выбора, но из этого вовсе не следует, что в переходный период, когда рыночная экономика только зарождается, права обязательно должны быть функциональны. Одним из последствий перехода к рыночной экономике является (сравнительное) обнищание широких народных масс. А бедность – враг прав. Более того, соображения социальной справедливости могут оказаться непреодолимым препятствием на пути утверждения прав отдельных личностей.

Альберт Хиршман в своей «теории туннельного эффекта» говорил о реально существующей опасности для экономики стран, находящихся в процессе развития, – опасности попасть в ловушку социальной справедливости. В самом начале переходного периода у людей появляются большие надежды: многие – «не мы, но, по крайней мере, другие» в экономическом смысле наверстывают упущенное. Через некоторое время те, чье положение так и не изменилось, возможно, несколько поостынут, но они все равно будут продолжать терпеть, надеясь, что и их звездный час не за горами. Об этом писал еще Ларошфуко: «То чувство радости, которое охватывает нас едва мы узнаем об удачах наших друзей, является, по сути дела, выражением нашей надежды на то, что и нам в скором времени повезет или что нам удастся получить свою выгоду из удачи ближнего»255. Как только становится очевидной вся иллюзорность вчерашних надежд, обострившееся неравенство начинает восприниматься как нечто абсолютно неприемлемое. Причина этого неравенства, а именно переходный период, начинает казаться незаконной. Народ проголосует за эгалитаризм. И вполне может быть, кое-где этот эгалитаризм будет введен в результате победоносного восстания…

В результате вышеизложенного Андраш Шайо делает следующий заключительный вывод. Правовая система стран Восточной Европы претерпевает внушительные изменения. Права человека занимают все более центральное место; это происходит, в частности, путем придания правам, защищающим человеческую личность, характера основополагающих, гарантированных законодательством. Основные трудности этого процесса – в том, что всем постсоциалистическим государствам явно не хватает политической культуры демократического общества. Как правило, правительства ограничиваются поверхностным и декларативным отношением к защите прав.

Замедленное и подверженное определенным извращениям (таким, как появление мафиозных структур) формирование гражданского общества не позволяет создать противовес этатистским тенденциям256.

Жан Жак Руссо и Вольтер писали незадолго до Великой Французской революции о «естественном праве». Тот же Вольтер в пародийной балладе Алексея Толстого обращается к Екатерине: «Лишь надобно народу, которому вы мать, скорее дать свободу, скорей свободу дать». На что матушка отвечает: «Вы слишком добры ко мне», – и тут же устанавливает на Украине крепостное право257. Политика? Отнюдь. Психоанализ. Римское право, на котором строилось европейское общество, в России заменено правом архетипа. Суровая мать или суровый отец порет свое дитя, одержимое мазохистским комплексом подчинения.