«Права человека» и правоспособность гражданина

Вслед за этим статья 56 почему-то вновь становится на путь отождествления понятий: «В условиях чрезвычайного положения для обеспечения безопасности граждан» и далее по тексту. Как будто, безопасность человека не интересует Российское государство, что, очевидно, совсем не так. Потерпевший может быть дурного нрава, глупцом и растратчиком, но от этого не перестает быть человеком, которого наше государство обязано защищать.

В статье 71 понятия вновь разделяются: «Регулирование и защита прав и свобод человека и гражданина». Но тут же неожиданно начинают говорить об обеспечении «безопасности личности». Так же, как и в статье 83, где речь идет о «безопасности личности, общества и государства». Статья 21 гласит: «Достоинство личности охраняется государством», равно, как и статья 64: «Положения настоящей главы составляют основы правового статуса личности в Российской Федерации». И таких примеров по тексту нашего Основного закона можно привести множество, не говоря уже об обычных федеральных правовых актах. Так кто же с точки зрения закона является человеком?!

V

Общеизвестно, что гражданином человек начинает считаться с того возраста, который установлен законодательством каждого конкретного государства. А когда, по закону, он признается человеком? С момента зачатия, по прошествии 12 недель (как это косвенно установлено законодательством, запрещающим аборт по достижении указанного срока плода25), 40 дней, когда, как считалось, у плода появляется душа, или после родов?26 Поразительно, но современная правовая наука так и не сумела однозначно ответить на этот, казалось бы, простой вопрос, но очень важный вопрос.

Весьма любопытное исследование на сей счет провели два современных русских цивилиста, основные выводы которого полагаем необходимым привести хотя бы в сжатом виде. По их мнению, современное право (как российское, так и других государств) никак не может прийти к выводу о том, что же такое человек и когда о нем можно говорить утвердительно; является ли зародыш человеком? В частности, в одном случае эмбрион признается частью тела человека, связанной с процессом воспроизводства, и относится к правовой категории «репродуктивные ткани»27. В других юридических актах эмбрион упоминается лишь в случаях, когда его уничтожение способно принести вред здоровью женщины. «В пику» этим мнениям статья 1116 ГК РФ устанавливает иное правило: зачатые при жизни наследодателя эмбрионы наделяются правоспособностью (пусть и частично), хотя при этом женщины, вынашивающие их, в любой момент могут прервать эту беременность и отнять у эмбрионов жизнь.

Нет ясности и в текстах международных правовых актов. Так, «Декларация прав ребенка»28 устанавливает, что таковым является человеческое существо еще до своего рождения. Как следствие, «Конвенция о правах человека и биомедицине ETS» №164 1997 г. запрещает создание эмбрионов человека в исследовательских целях и при производстве биомедицинских клеточных продуктов. Однако Европейский суд по правам человека не склонен считать эмбрион человеком. А этические стандарты Американского общества фертильности (The American Fertility Society) также устанавливают, что «эмбрион не может рассматриваться как человек в силу того, что он не развил еще все черты, присущие личности, и может никогда не реализовать свой биологический потенциал».

Повсеместно, заявляя о «правах» ребенка – в первую очередь, на жизнь, без всякого смущения допускают его убийство. В частности, Конституция Чешской республики не считает аборт убийством человека, хотя и заявляет, что «человеческая жизнь достойна охраны уже до рождения» (статья 6). Зато в Шотландском акте о дорожных происшествиях 1972 года (Road Traffic Act 1972) эмбрион признается личностью. И Американская «Конвенция о правах человека» 1969 г. указывает, что каждый человек имеет право на уважение к его жизни, которое защищается законом с момента зачатия. В целом, в международных и национальных актах не признается правоспособность эмбриона, но при этом отдается должное уважение его статусу как человеку на начальном уровне развития29.

А вот римское право, наполненное духом высокой религиозности (даже в языческую эпоху), без всяких сомнений признавало эмбрион «personae incertae», т.е. лицом, которое хотя еще нельзя идентифицировать, поскольку оно «неопределенное», но все равно личностью уже с момента зачатия. И, как следствие, сформировало целый ряд способов обеспечения «прав» неродившегося ребенка, включая его «право» на жизнь. Например, существовал запрет хоронить умершую беременную женщину до тех пор, пока из нее не будет извлечен плод (Dig. 11, 8,2). Смертный приговор в отношении беременной женщины откладывался на послеродовой период (Dig. 1, 5, 18). Беременную женщину нельзя было подвергать также пыткам при допросах (Dig. 48, 19,3). А обвинение в прелюбодеянии подлежало переносу на послеродовой период, чтобы не повредить здоровье ребенка (Dig. 37,9,8)30.