Права мутанта (СИ)

- Напротив, - Мантл выглядел, как сама уверенность, - я считаю, что нужно идти дальше. Да, мы европейцы. Но мутанты нас обогнали - с этим придётся смириться. Их инициации - не затем, чтобы вернуть нам рыцарское достоинство. Их смыслы идут дальше. Так далеко, что рыцари-европейцы в замешательстве пасуют. Ведь катастрофа с нашим Братиславом Хомаком - не случайна. Не в том дело, что мутанты не захотели поделиться столицей.

- А в чём же?

- Братислав Хомак испугался. В трёх поединках победил, а тут испугался. И тем выявил свою слабость.

- Чего же он испугался?

- Ему сказали: съешь поверженного врага. Париж стоит мессы, не так ли? Но бедный наш Братислав стал колебаться. Тем самым - обнаружил свою слабость и обидел всех мутантов, с которыми - вроде бы - собирался породниться. Ведь они едят человечину, чем Хомак лучше?

- Так что, ему стоило согласиться? - задумался Грдличка.

- Безусловно. Что такое человечина? Кусок протоплазмы, которому нашими людскими условностями приписан какой-то сакральный статус. Не убий, не съешь... Но ведь - вспомним "Тотем и табу" Фрейда - вся человеческая культура с того и началась, что убили и съели.

- Действительно, - согласился Грдличка, - ты меня убедил. Мне тоже теперь кажется, что беда нашего Хомака - в том, что он испугался. Не следовало отказываться от плоти врага, а он отказался. Мутанты запретили отказываться, а он не внял. Тем самым он косвенно признал, что человеческие запреты для него сильнее мутантских. За то и поплатился.

- А я бы на его месте не отказался! - с горящими глазами воскликнул Мантл. - Я бы выдрал зубами свой приз вместо того, чтобы бесславно погибнуть. Я бы сказал мутантам: давайте его сюда, постылый труп побеждённого. И съел бы, и не побрезговал. И заслужил бы счастье.

- Противником Хомака был наш друг Клавичек, - напомнил Йозеф.

- Какая разница? - взъярился Мантл и, вскочив из-за стойки, двинулся к выходу из пивнушки. "Златопрамен" ли так подействовал, или эволюционные атавизмы, но шёл антрополог, имитируя походку гиены, и лицом тоже выглядел весьма хищно.

12. Этнографы (Белград)

Только штрих, но весьма показательный: по итогам этнографической экспедиции к селениям Дебрянского ареала научная конференция собралась не в замке Брюссель, как планировалось ранее, а в Белграде.

Что-то в Брюсселе к этнографии охладели.

- А ведь наша экспедиция дала ценные результаты! - широко улыбаясь, проговорил Славомир Костич, провожая Веселина Панайотова к его месту за столом президиума. - Профессор Милорадович опубликовал очень интересный фольклорный текст.

- Что, таки нашли что-то интересное из мутантского ареала? - удивился Веселин.

- Нет, - хитро улыбнулся Ратко Милорадович, - это сочинили парни из Заслона накануне восстания в Глухомани. Они всемером сочиняли, а я запоминал. Они смеялись, как те запорожцы с картины Репина. И почти все сгинули при штурме пулемётной вышки. А я - словно писарь, всё дословно зафиксировал, как и положено фольклористу. Ни слова не упустил.

Ратко протянул Веселину недавно изданную брошюру.

- О! - заметил тот. - Немногословно, но увесисто. Это ведь миг зарождения новой фольклорной традиции Дебрянского ареала.

- И наконец-то - традиции человеческой, - прибавил Ратко.

- Вот и мне тоже показалось, - поддержал идею Славомир, - что, по сравнению с мутантской, культура бойцов Заслона для человека и ближе, и яснее, и куда интереснее.

Веселин согласно кивнул и углубился в чтение.

"Не от дедушки, не от бабушки

народилася красна девица,

а была из Центру заморского

к ним в село в красной шапке заслана.

Расскажу я вам, добры молодцы,

сочиню для вас, красны девицы,

сказ - не сказ, но быль несусветную,

всё про то, как младая девица

в лес берёзовый по грибы пошла,

что с ней в лесе том приключилося,

как не в ровен час заблудилася.

Повстречался ей на тропиночке

старый калика-перехожиий

с бородою белою вплоть до пояса.

И как встретила красна девица

перехожего стара калику,

говорит ему красна девица:

"Как добраться мне до царства родного,

да как выйти мне из лесу берёзового?".

Отвечает ей старый калика:

"Лес берёзовый - заколдованный,

нынче нету из него выхода,

через десять лет выход вырубят".

Пригорюнилась красна девица:

"Что же делать мне, старый калика?" -

"В середине-то лесу колдована

замок есть неприступный с башнями.

В замке том живёт Кощей-дядюшка.

Лес берёзовый заколдованный

чёрной силою его держится.

Чтобы выйти с этого лесу-то,

победить бы нужно Кощеюшку,

а вот как его одолеть тебе,

догадайся ты сама, красна девица".

И задумала красна девица,

и надумала отравить врага.

И отправилась она к замку Кощееву.

И три дня, и три ночи холодные

проходила она вокруг замка-то.

Весь-то замок окружён рвом с водицею,

а на входе поднят был мост подвешенный.

И совсем не любил Кощей-дядюшка

да гостей незваных-негаданных.

А ещё к тому с детства раннего

слабость на уши имел неизбывную.

И три дня, и три ночи холодные

красна девица всё под окнами

вокруг замка ходила милая,

но не услышал её Кощеюшка.

Села она на пенёк берёзовый

и достала своё чудо-зелие.

Но подумала красна девица,

что бессмысленно с зельем мучиться.

И тут выглянул Кощей-дядюшка,