Права Церквей и единство Церкви. Каноническое и историческое исследование по поводу украинского церковного вопроса

Во-первых, в 4-м деянии этого Халкидонского Собора Анатолий Константинопольский получил порицание и от сановников, и от всего Собора, за то, что действовал за пределами своей области и, забрав [несколько городов] Тирской митрополии у ее епископа, Фотия, передал Евстафию Беритскому, подвергнув Фотия отлучению и [пригрозив] низложением. Несмотря на то, что Анатолий привел множество оправданий, все совершенное там Собор признал недействительным, а Фотий был оправдан и получил обратно Тирские епископии[104]. Потому и Исаак Эфесский говорил Михаилу, первому из Палеологов, что власть Константинопольского предстоятеля не распространяется на патриархаты Востока. (.)

Во-вторых, гражданские и царские законы не определяют, что только суждение и решение одного Константинопольского Патриарха не подлежит апелляции, но говорят неопределенно: «каждого патриарха» или во множественном числе «патриархов». (…) Итак, если по законам императоров, которые согласуются со священными правилами, решения всех патриархов не подлежат апелляции, то есть не выносятся на суд другого патриарха, – то как их может пересматривать Константинопольский предстоятель? (…)

В-третьих, если мы согласимся с вышеупомянутыми папистами в том, что Константинопольский предстоятель судит патриархов и пересматривает их решения, то, поскольку правило не делает исключения для какого-либо патриарха, он же, следовательно, будет судить Римского Папу и пересматривать его решения и, таким образом, Константинопольский Патриарх будет и первым, и последним, и общим судьей всех патриархов и самого папы. Следовательно, той же самой хитростью, которой паписты стремятся обосновать единодержавное достоинство Римского Папы, они разрушают и низвергают это достоинство.

В-четвертых. (…)

В-пятых, если Константинопольский Патриарх получил такое преимущество, то почему Патриархи Константинополя, когда им нередко случалось расходиться во мнениях с папами, говорили не о том, что они имеют такое преимущество, но только о равных привилегиях? Или почему никакой другой христианин уменьшают доверие к прп. Никодиму как к правильному толкователю священных правил, выходит за пределы настоящего текста. при подобных разногласиях между ними ни разу не сказал, что Константинопольский предстоятель больше Римского?»[105].

А Досифей Иерусалимский, комментируя дело епископов Фотия Тирского и Евстафия Беритского, говорит: «Посему тщетны распространяемые кем-то легенды, что Константинопольский епископ получил на Халкидонском Соборе право принимать апелляции от всей Церкви, ибо это право блестящим и предельно ясным образом опроверг и ниспроверг Халкидонский Собор»[106].

1.8.2. Понятие «экзарх диоцеза»

Если понятие «экзарх диоцеза» толкуется правильно, то правильно толкуется и 9-е правило IV Вселенского Собора. Диоцезы эпохи митрополичьей системы, в соответствии с административным делением Римского государства, являлись сверхмитрополичьими округами и включали в себя более одной митрополичьей области. К ним относились Фракийский, Асийский и Понтийский диоцезы, упоминаемые священными правилами (2-м правилом II Вселенского и 28-м правилом IV Вселенского Собора). На эти диоцезы также ссылается 9-е правило IV Вселенского Собора, предоставляя священникам и епископам право обращения с апелляцией к экзарху диоцеза или к престолу Константинополя. Прп. Никодим Святогорец, толкуя 9-е правило IV Вселенского Собора, приводит обзор мнений византийских канонистов относительно понятия «экзарх диоцеза» и отмечает, что экзарх диоцеза не является ни Римским епископом, как думают латиняне, ни любым митрополитом, как считает Зонара[107], ни любым из патриархов, как полагает Аристин[108], но является митрополитом главной кафедры диоцеза[109]. Буквально он пишет так: «Экзархом диоцеза является митрополит диоцеза, имеющий некоторые привилегии по сравнению с другими митрополитами того же диоцеза»[110].