Правда и ложь в истории великих открытий

В середине XIX века все медицинские споры относительно причин различных заболеваний велись в двух направлениях. Ученых волновало, как происходит заражение болезнью и как она влияет на различных людей. Что касается заражения, то тут ученые делились на два лагеря — «локалистов» и «контагионистов». И те и другие относились к миазматистам — они рассматривали инфекцию как результат действия болезнетворной среды, выделяющей ядовитые миазмы, которые попадают внутрь своих жертв. «Локалисты», однако, считали, что только непосредственный контакт с ядовитыми болезнетворными веществами вызывает заболевание, а сторонники «контагионизма» утверждали, что инфицированные лица могут покинуть зону первоначального заражения и передать болезнь другим людям в виде болезнетворного вещества, выдыхаемого или выделяемого больными. Нет ничего удивительного в том, что «контагионисты» были активными сторонниками карантинных мер. В середине XIX века, благодаря в основном нескольким тщательным изучениям эпидемий, они занимали довольно уверенную позицию.

Когда Джон Сноу приступил к написанию своей знаменитой книги «О способах передачи холеры», опубликованной в 1855 году, у него была возможность процитировать десятки отчетов других докторов, говоривших об инфекционном характере болезни. Один из наиболее интересных отчетов был представлен доктором Симпсоном из Йорка, автором известной книги «Наблюдения азиатской холеры». Симпсон описал, как вскоре, после Рождества 1832 года, сельскохозяйственный рабочий Джон Барнс, проживавший в пригороде Йорка, неожиданно умер от болезни, которую быстро распознали как холеру. Все были поражены — нигде поблизости никаких источников миазматической инфекции обнаружить не удалось. В последующие дни еще несколько местных жителей стали жертвами этой болезни, однако доктора так и не смогли обнаружить причин этого заболевания. Но вдруг все прояснилось само собой. Сын покойного вернулся в деревню и сообщил, что его тетка, проживавшая в Лидсе, недавно скончалась от холеры. У нее не было детей, поэтому всю оставшуюся от нее одежду сразу переправили Джону Барнсу, чтобы он сумел приодеть свое семейство. Посылка с одеждой прибыла на Рождество, ее вскрыли, и вещи стали носить — без всякой стирки. Доктора поняли, что это может быть единственным объяснением последовавших за этим смертей от холеры. Трагедия унесла не только Джона Барнса, но и родителей и младшую сестру его жены. Подобных историй было много. Например, в мае 1850 года другой доктор сообщал, что «сведения об инфекционном распространении болезни встречаются повсеместно».

Когда Сноу напал на миазматическую теорию в целом на том основании, что, по его наблюдениям, болезнь передается от человека к человеку, он привел аргументы, которыми пользовались и многие миазматисты. Джон Сноу просто принимал во внимание лишь один из множества способов передачи болезни, о которых говорили «контагионисты», при этом напрочь отметая все их остальные идеи.

ЗАРОДЫШИ ТЕОРИИ МИКРООРГАНИЗМОВ

Однако в теории холеры Сноу присутствовали не только идеи контагионизма. После 1849 года он утверждал, что возбудители холеры имеют размеры, могут размножаться и являются настоящими живыми существами и даже микроорганизмами. Лучше всего позицию Сноу изложил один из его современников, выдающийся реформатор здравоохранения Джон Саймон:

Настоящая доктрина сводится к следующему: холера распространяется посредством «болезнетворной материи», которая переходит от одного человека к другому через загрязненную пищу или воду; поглощение микроорганизмов, передающих болезнь, происходит внутри желудка и кишечника, приводя к проявлениям холеры, поначалу имеющим форму местного расстройства; «болезнетворная материя» холеры, имея способность к воспроизводству, должна иметь определенную структуру, напоминающую клетку.