Правда или действие (СИ)

У школьных ворот меня встречает друг, переминаясь с ноги на ногу. Обхожу его, стараясь даже не смотреть в его сторону.

- Денис, подожди.

Тяжело вздыхаю, останавливаясь.

- Прости меня, я не хотел называть тебя кисейной барышней, само вырвалось. Я просто немного обиделся, что ты утащил меня с вечеринки, но так и не рассказал причины. А там были такие цыпочки, - друг мечтательно закатил глаза.

- Ты еще предположил, что у меня критические дни и недотрах! – прозвучало как-то жалко. Дождь усилился, полив почти сплошным потоком. – Побежали.

Под навесом толпились ученики, о чем-то шушукаясь и смеясь. Мне постоянно казалось, что они обсуждают меня, как я у Вовы… Откидываю капюшон и спускаю рюкзак с плеча.

- Мир? – спрашивает Ванька, нарезая круги вокруг меня. – У нас обоих этот самый недотрах! Поможешь мне?..

Поперхнулся и начал кашлять, со страхом оглядываясь вокруг. У шкафов толпился народ, уборщица гоняла какого-то второклашку шваброй, учитель физики объяснял учителю физкультуры приемы рукопашного боя… Вернее, он так размахивал руками, что казалось, сейчас взлетит и пойдет на бреющем.

- В каком смысле? – спрашиваю тихо.

- Ну, сходим после уроков в кафе, познакомимся с девчонками, одному как-то страшновато…

- А-а-а, ты об этом.

Друг непонимающе смотрит на меня, потом на секунду задумывается и стремительно заливается ярким румянцем.

- Денис, нужно поговорить! – хриплый голос за спиной заставляет резко дернуться и покрыться липким потом. Деев!

- Нет, - произношу неуверенно.

- Даже так… Отлично, вы Маринку не видели, хочу поделиться с ней впечатлениями о вечеринке, - а в голосе столько яда, что практически ощущаю, как он стремится пробраться в каждую клеточку моего тела. И что я в нем находил? Красивый, общительный, вежливый… был, сейчас же мне хочется находиться от него на огромном расстоянии или вообще не рождаться.

- Где мы можем поговорить? – ничего другого мне не остается, страх пробирает до костей.

- Ребята, а вы ничего не забыли? – голос Ваньки доносится, как сквозь вату. И тут же раздается звонок. Коридор моментом опустел, только наша троица застыла почти посередине.

Деев хмыкает и тянет меня в противоположную от кабинета сторону.

- Малыш, - голосом Карлсона завывает друг. – А я? А как же я? Ведь я же лучше собаки?..

- Ты кого собакой назвал?! – Владимир резко останавливается, а я начинаю смеяться. Нет, ржать!

- Ой, я совсем забыл, ты же баран! А чего ты на меня так уставился? Ты в год кого родился? – не унимался друг, смеша меня сильнее.

- Лошади! – угрожающе.

- Пардон, обздался, а я вот в високосный, - Ванька, размахивая рюкзаком, поспешил к аудитории, ребром ладони проводя по шее.

- Придурок, - Деев затащил меня в учительский туалет и закрыл задвижку. Смеяться резко перехотелось.

- Что ты…

Договорить мне не дали, прижав грудью к холодному кафелю. Руки парня сжали ягодицы, начиная их мять. У меня дар речи пропал от такого «разговора».

- Я передумал, - каким-то слишком хриплым голосом произнес Деев. – Я тебя трахну!

Начинаю сопротивляться, но руку выворачивают, лицо прижимают к стене, больно вдавливая носом. Задыхаюсь от страха, карябая ногтями плитку.

- Н-нет, отпусти, - чуть ли не со слезами в голосе шиплю я.

- Трахну, трахну, трахну, - он что, с ума сошел? В школе, в туалете…

- Пожалуйста, нет, я отсосу, добровольно, - от страха мутнело в глазах, тошнота подступила к горлу, тело пробил озноб.

- И будешь сосать, где я скажу и когда скажу? – недоверчиво из-за спины.

Киваю головой, не в силах больше выдавить и слова.

- Хороший мальчик, - меня отпускают и подходят к умывальнику. Краем глаза наблюдаю за этим чудовищем, упираясь уже двумя руками в стену. В голове пустота, почему-то хочется уснуть и… больше не просыпаться.

Деев расстегивает ремень, ширинку и выпускает на свободу член. Отстраненно смотрю, как он моет руки, затем ополаскивает ЕГО и медленно возвращается ко мне.

- На колени! – приказ, который я уже не в силах игнорировать.

Вакуум, меня здесь нет, это тело, только тело…

Безропотно опускаюсь, раскрывая рот, который тут же заполняют чужой плотью. Двигаю головой, языком, посасываю. Одной рукой обхватываю основание, чтобы облегчить себе задачу, глаза мутнеют, по щеке скатывается одинокая слеза…

Выпускаю член изо рта, отодвигаю крайнюю плоть и осторожно целую головку. Что я делаю? С губ Деева срывается изумленный стон. Снова насаживаюсь ртом, уже без помощи рук…

Когда все заканчивается, ничего не чувствую, возбуждения нет, только безразличие.

- Хорошая девочка, - парень возвращается к раковине.

***

Сколько уже это продолжается? Месяц, два? В школьном туалете, в кладовых, один раз он даже затащил меня к себе домой. Я осунулся, черные круги под глазами, стремительная потеря веса, снижение аппетита. Все чаще стал ловить на себе задумчивые взгляды Владимира, направленные на мою задницу. Становилось не по себе. С Ванькой практически перестал общаться, находя различные отговорки. Друг пытался поговорить, угрожал, просил, но…

Как-то Деев попытался потрогать мой член, но я так орал, что больше попыток не было.