Правда истории или мифология? Пограничные войска НКВД в начале Великой Отечественной

Чтобы не быть голословным, продемонстрирую это на одном примере. Как ранее уже отмечалось, боевые действия советских пограничников с финскими войсками в Карелии начались 29 июня 1941 года. Вот что через два дня докладывал в ЦК КП(б) КФССР о боевых действиях пограничников 10-й заставы 72-го (Олангского) пограничного отряда начальник пограничных войск НКВД Карело-Финского округа генерал-майор В. Н. Далматов: «К 21.30 30.6.41 г. вышедший с 4 чел. из окружения лейтенант Наумов, включившись в линию доложил. Застава 10 была окружена двумя батальонами противника с минометами. Застава в количестве 116 чел под командой начальника штаба 3-й комендатуры капитана Киреева, оборонялась от сильного огня противника, несла потери. В силу занятия противником межозерного перешейка выходящий из окружения Киреев вынужден был под огнем переправляться через озеро, неся особо большие потери. По словам Наумова из окружения вышло 15–20 чел., налицо же оказалось 5 чел, судьба остальных вышедших из окружения не известна»[57].

Судя по приведенной выдержке из официального доклада в республиканский партийный орган, 10-я застава 72-го пограничного отряда уже в первые часы боя понесла огромные потери в личном составе, и только единицы из ее состава смогли вырваться из окружения. Остальные погибли или оказались в плену.

Однако по истечении трех недель после этого трагического события военный комиссар Карело-Финского округа бригадный комиссар Н. П. Шпаков в докладной записке в Политуправление войск НКВД СССР совсем в других красках описал бой 10-й пограничной заставы.

В этом документе уже утверждается, что «после 14 часового ожесточенного боя застава вынуждена была отойти. Капитан Киреев, руководивший боем, умело организовал отход части бойцов на лодках под прикрытием станкового пулемета, установленным на одной из лодок и группы бойцов на берегу. Противник понес потери убитыми до 250 чел., потери группы Киреева — 17 чел.»[58].

Сравнив содержание этих двух документов, трудно не заметить, что один и тот же пример боевых действий конкретной заставы искажен политработниками Карело-Финского пограничного округа до неузнаваемости. К слову сказать, в известном историческом труде «Пограничные войска СССР в Великой Отечественной войне. 1941. Сборник документов и материалов» этот пример представлен именно в версии политотдела, а не начальника войск округа.

Следует особо отметить, что в вышеназванном научном труде представлены в основном те документы, которые в наибольшей степени соответствовали официальной версии истории Великой Отечественной войны того времени. Те же из них, которые в негативном плане освещали некоторые эпизоды в деятельности пограничников в годы войны, к публикации, как правило, не допускались. В итоге участие пограничников в Великой Отечественной войне предстает перед нами в явно искаженном виде.

К примеру, многие документы и устные доклады, поступавшие из округов и частей в Главное управление пограничных войск НКВД СССР в первые дни войны, указывают на определенную растерянность среди командиров и политработников, неумение некоторых из них в сложных боевых условиях правильно анализировать поступающую информацию, в результате чего в Москву нередко направлялись явно искаженные сведения об обстановке в полосе действий фронтов, а нередко и просто панические слухи. Так, в первые минуты войны из штаба Украинского пограничного округа поступил странный запрос о том, какие будут указания в связи с началом боевых действий на границе. Из 10-й отдельной авиаэскадрильи (г. Гродно) в Москву поступил полный отчаяния крик о помощи: «Бомбят Гродно, высылайте авиацию из Минска, погибаем»[59].