Правда, которую мы сжигаем

Я заменяю пальцы своим стержнем, без предупреждения вонзаясь в нее. Мы оба стонем, когда я вхожу в нее, скользя в ее шелковистых стенках до тех пор, пока я не могу двигаться дальше. Она пульсирует вокруг меня, засасывая меня, как тиски.

— Твоя киска принимает меня так чертовски хорошо.

Ее спина выгибается, позвоночник вытягивается, когда она толкается в меня все глубже.

Так тесно и так тепло.

Я начинаю ускорять темп, кряхтя при этом. Яростные шлепки наполняют душный воздух, когда мой член так легко скользит внутрь и наружу. Мои грубые руки тянутся, чтобы схватить ее за обе руки, держа свои прямо, используя этот новый захват, чтобы проникнуть в нее с большей силой.

Ее мяуканье и хныканье подливают масла в огонь. Я смотрю, как ее задница трясется от силы моих толчков. Каждый раз, когда я проскальзываю внутрь нее, я ощущаю еще одну ее инъекцию в мои вены. Прямые уколы адреналина в мою систему.

Она чертовски опьяняет.

— Рук, я… — стонет она, пытаясь подобрать слова, но я уже знаю, что она хочет сказать.

В этом ракурсе мое холодное украшение снова и снова щекочут ее точку G.

— Я знаю. Кончи на моем члене. Будь для меня хорошей шлюхой и кончи.

Она рычит, разваливается на мне. Ее влагалище плотно прижимается ко мне, сжимая и отказываясь отпускать меня. Сэйдж смачивает мой член, пропитывая мою длину своими соками.

Я продолжаю проникать в ее тело, даже несмотря на то, что она трясется в моих руках, хныча от избытка удовольствия. Пот капает с моего лба, мое тело гонится за ним.

Мое собственное освобождение разрывает мое тело, ударяя меня, как волна.

Я громко стону, когда статический разряд пронзает меня, сотрясая мои кости, пока я вливаюсь в ее тепло, наполняя ее собой до краев, так сильно, что я вытекаю из ее тела.

Тело Сэйдж обмякает в моих руках, дергаясь от прилива ее оргазма. Я тяжело дышу, на мгновение переводя дух, прежде чем отступить от ее тела. Я выскальзываю из нее, стягивая ее трусики на место, чтобы поймать мою сперму, которая начала капать из ее нежной дырочки.

Я чувствую, как мой член снова начинает напрягаться, просто думая о том, как она будет ходить, и моя сперма испачкает ее нижнее белье.

Я застегиваю ремень, прежде чем замечаю, что она повернулась ко мне лицом, ее тело расслабилось на фоне устремленных на меня горящих голубых глаз с исповедью.

Она ждет, что я скажу что-нибудь, ждет, когда я объясню, что только что произошло между нами двумя.

— Что? — рычу я.

Ее лицо пронзает вспышка боли, но она быстро ее скрывает. Кивнув головой, она прикусила нижнюю губу. Она поправляет рубашку, как может, опуская юбку вниз, где ей и место.

— Значит, ты можешь трахнуть меня, но ты не поверишь мне?

— Ну, твоя киска мне не лжет. Только твой рот.

Тишина воцаряется в пространстве. Наш адреналин падает, напряжение уходит.

Я лезу в карман, хватаю сигареты, подношу одну к губам и зажигаю.

— Ты прав. Я тебе солгала, — говорит она, заправляя волосы за уши и обнажая раскрасневшиеся щеки.

— Сохрани это...

— Нет, моя очередь говорить, — перебивает она меня. — Я солгала. Тот день в театре, когда я сказала тебе, что мы с Истоном идеально подходим друг другу. Когда я сказал тебе, что я только использовала тебя. Все это было ложью.

Это было то, чего я хотел, когда это случилось. Именно на эти слова я и надеялся, когда впервые услышал об их помолвке.

Теперь мне было наплевать на это меньше. Сейчас это ничего бы не изменило. Весь этот урон был нанесен.

Сэйдж подходит ко мне ближе.

— Помолвка была в интересах моего отца. Стивен Синклер давал ему деньги, и чтобы продолжать получать их, Стивен хотел, чтобы между мной и Истоном был брак. Я полагаю, потому что он хотел все контролировать. Когда я начала влюбляться в тебя, клянусь своей сестрой, я собиралась оставить все это дерьмо после выпуска и быть с тобой.

Тонкая струйка воды омывает ее глаза, пока она держится за последние частички своей гордости.

— Я так хотела быть с тобой, Рук, — капают первые слезы, ее голос ломается. — Но Истон узнал о нас. Он узнал и очень ясно дал понять, что, если я не вступлю в брак, они навяжут его Рози, а я не могла поступить с ней так.

Она пытается вытереть щеки, но они падают слишком быстро, в этом действительно нет смысла.

— Меня уже уничтожили. Каин уже сломал меня. Приучил меня к тому, что происходит в такой жизни. Розмари не была — она была свободна и счастлива. У меня не было причин разрушать это, потому что я хотела быть эгоистичной. Я сделала достаточно. Я просто пыталась защитить ее. Пытаюсь защитить тебя.

Я во всем сомневаюсь. Мой кишечник, мое сердце, мой мозг.

Границы честности и обмана размыты, зло и праведность снова смешаны с грязью, которая просачивается с территории Пондероз Спрингс. Это заставляет меня задаться вопросом, действительно ли она когда-либо лгала мне, если я провел год своей жизни, ненавидя единственную женщину, которая пробудила во мне интерес и сохранила его.

Мне все равно.

Мне все равно.

Я…