Правда, которую мы сжигаем

Даже через свои спутанные чувства, даже захлебнувшись водой, я чую его запах. Как каннабис и дым. Бензин и старая кожа. Он чувствует себя твердым под моими пальцами, теплым под слоем влаги, покрывающим нас обоих.

Мои глаза распахиваются, и сквозь туманное зрение я вижу его.

Рука.

Его мокрые волосы прилипли к лицу, щеки раскраснелись, а квадратная челюсть напряжена, когда он пытается перестать дрожать.

Он выглядит таким разрушенным, но таким красивым.

Такой хорошенький мальчик, но даже Люцифер когда-то был хорошеньким.

Самый красивый.

Ангел.

Я знал, что ее возвращение будет не чем иным, как опасностью.

Это ничего не даст, кроме как отвлечет нас и подвергнет большему риску. Сэйдж всегда был дикой картой. Медленный яд, который развратил тебя еще до того, как ты узнал, что заражен.

Беда.

— Алистер, подожди, Алистер, пожалуйста, я в порядке… — умоляет Браяр, безуспешно пытаясь его замедлить. Кровь капает с его рук, костяшки пальцев разбиты. Ущерб, который он нанес лицу того чувака, будет необратимым.

Сэйдж сидит на тротуаре, накинув на плечи куртку, и пытается бороться с холодом. Ее мокрые волосы касаются подбородка, когда она поднимает голову к грузовому поезду, направляющемуся в ее сторону.

Алистер тянет Сэйдж за переднюю часть ее куртки, крепко сжимая ткань руками, когда он агрессивно прижимает ее к боку своей машины.

— О чем, черт возьми, ты думала? — рычит он, тряся ее тело, пока она говорит. — Ты просто чертовски эгоистична. Из-за тебя ее чуть не убили.

Ее голубые глаза такие размытые, губы того же цвета. Она, наверное, даже не понимает, что сейчас происходит, все еще кружится голова от нехватки кислорода. И теперь перед ней неуправляемый монстр.

Когда Браяр не было в ее спальне, как она сказала Алистеру, он входил в боевой режим.

После всего, что произошло в прошлом семестре с похищением его брата Дориана и Браяр, он предполагал самое худшее. Алистер никогда не боится, если только это не связано с ее потерей. Это единственное, чего он боится в жизни. Даже смерть не имеет над ней приоритета.

К счастью, Сайлас установил трекер на ее телефон для спокойствия Алистера, и когда он увидел, где они были, ничто не помешало ему найти ее.

Мы появились сразу после того, как Браяр получила хоккейной клюшкой по задней части ног и удар в рот. Наблюдать за этим было жестоко не только мне, но и моему другу. Я собирался схватить одного из придурков, ударивших ее, чтобы помочь ему, но отвлекся.

Девушка с порванными крыльями.

Она упала сильно, так быстро, что я даже не был уверен, что заметил это.

Я смотрел, сжав кулаки, ожидая, когда она вынырнет, и когда она не всплыла, я пошел за ней.

Она выглядела такой бледной, когда мы вышли на поверхность, такой разбитой. Как будто она уже поддалась смерти, когда погрузилась в воду. И это меня взбесило — ей нельзя умирать. Не так, не без боя.

Я не мог смотреть, как она умирает, не в тот момент. Потому что все, что я видел, было фальшивыми моментами.

Все, что я мог видеть, была девушка, которой она притворялась, когда была со мной, подо мной, вокруг меня, а не то, кем она была на самом деле. Я поддался этой слабости, ее слабости. Я снова поддался искушению и тупо нырнул за ней.

Я сдался так же, как и когда узнал, что она была предана. Когда я совершенно случайно поехал в психиатрическую больницу «Монарх» и убедился, что она там. Что она жива и не мертва.

Я был жалок.

Жалкое оправдание для мужчины, потому что я не мог отпустить ложь. Даже когда она показала мне свою правду, всю гадкую, уродливую правду, я все еще хотел этой лжи. Вся эта довольно ядовитая ложь — я хотел ее и не мог позволить ей умереть.

И черт возьми, я ненавидел себя за это.

— Мне жаль. Я не ожидала…

— Чего ты не ожидала? Моя девушка, чтобы выбить из нее все дерьмо, пока ты беспокоишься о победе в игре?

— Алистер! — кричит Браяр, дергая свою кожаную куртку. — Отпусти ее! Это я была виновата. Я был тем, кто хотел пойти! Это была я, а не Сэйдж.

Его челюсть твердеет, мышцы дергаются несколько раз. Его темные глаза смотрели в пустые голубые глаза Сэйджа.

— Если ты еще раз подвергнешь ее опасности, я тебя убью.

Мои ноги двигаются раньше, чем мой мозг успевает сообразить, и я подхожу к ним ближе. Угроза непростая — Алистер никогда не говорит того, что не имеет в виду.

И мне не нравится то, что я сейчас чувствую.

Заставляет меня чувствовать что-то кроме уважения к моему лучшему другу.

Вызывает у меня неприязнь к нему.

Я подхожу к нему сбоку, кладу руку ему на грудь.

— Расслабся. Браяр в порядке. Сосредоточься на своей девушке.

Он смотрит на меня, подозрительно склонив голову. Я стою на месте, прижимаясь к его груди, чтобы он понял, что ему нужно отпустить ее.

Бросив последний горячий взгляд на Сэйдж, он отпускает ее и тут же поворачивается к Браяр, отходя от машины и обхватывая ее лицо руками. От него все еще исходит столько гнева, что я практически вижу пар, идущий из его ушей, но он немного смягчается, когда смотрит на нее. Подняв окровавленный большой палец, он проводит по ее распухшей нижней губе.

— Это еще не конец, Маленький Разбойник.