Правда (ЛП)

Девушки ещё немного поговорили. Во время её пребывания в Айове звонки не только мониторились, но и ограничивались по времени. И теперь обе сестры наслаждались своими долгими задушевными и откровенными разговорами. Эмили сообщила Клэр, что в начале апреля собирается в Нью-Йорк, чтобы забрать Джона домой. В связи с отбыванием его наказания положение об условном освобождении требовало, чтобы он регулярно общался с офицером, отвечающим за его условное освобождение. И в это время он может путешествовать или проживать в любом месте в пределах континентальной части США.

Из-за обвинений в мошенничестве со счетами адвокатская ассоциация штата Нью-Йорк исключила Джона из членов своей ассоциации, лишив его возможности юридической практики. И чтобы воспользоваться шансом на искупление, апелляция должна быть подана в дисциплинарный комитет руководящего органа. Эмили не знала, как он поступит. Она просто была счастлива, что они будут вместе.

Клэр хотела попросить Эмили о том, чтобы присоединиться к ней в Нью-Йорке. Но на интуитивном уровне понимала, что её присутствие сейчас нежелательно. Она надеялась, что это кратковременное явление, кроме того Эмили и Джону нужно время побыть наедине.

***

Эмбер вернулась домой и обнаружила, что её стол в столовой завален кипами неаккуратно сложенных документов. Это была информация, которую Клэр сохранила из коробки Тони, вперемешку с информацией, что помогли собрать Эмбер и Гарри. Несомненно, связи Гарри в бюро расследований и разведывательной деятельности несли свои преимущества.

Из той самой коробки Клэр сохранила фотографии. Просмотрев пачку, она разложила их в хронологическом порядке. Первая серия была с похорон её родителей. Если бы она не разглядывала их часами в своей камере в Айове, то эта тема несла бы горький осадок. Вместо этого её мысли занимали обстоятельства их существования. На фото в её руках было изображено место захоронения. Она видела яркие осенние деревья, окружающие два участка земли и на вид соответствующее моменту серое небо. Снимок с дальнего расстояния показывал Эмили и Джона с одной стороны, а Клэр - с другой. За ними стояло много людей. Следующий снимок заставил внутренности Клэр сжаться. На нём была изображена она в приближенном ракурсе, одна – на обороте рукой написано её имя. Она узнала этот характерный почерк. За два года жизни с Тони она видела такой же на многих записках.

С тех пор как были сделаны эти фотографии – пять лет назад, - она не видела Энтони Роулингса. И всё же назревал вопрос: сам ли он делал эти снимки? Это только добавляло тайны. Ей хотелось заполучить снимки толпы, какой-то способ просканировать окружение на предмет его знакомого лица. Оглядываясь назад, Клэр вспомнила про освещение этого события в прессе: её отец был полицейским, и, хотя его смерть не была результатом исполнения служебных обязанностей, она считалась заслуживающей внимания прессы. Внезапно ей стало интересно, а существует ли ещё отснятый материал. Проработав в студии телевизионных новостей, она знала, что по прошествии определённого времени многие записи уничтожались. Тем не менее, если бы Клэр смогла посмотреть на толпу даже несколько секунд, то обнаружила бы Тони, высокого , темноволосого, красивого, - при условии, что он там был.

На следующей стопке фотографий изображалась свадьба Эмили и Джона, с тем же близко наведённым на Клэр фокусом и с её именем на обороте, написанным почерком Тони. Пышное платье цвета морской волны заставило Клэр улыбнуться.

Она знала, что если отнесёт эти фотографии полиции, то они не докажут присутствие Тони. Конечно же, он мог кому-нибудь заплатить за то, чтобы сделали эти снимки. Но Клэр была уверена, графолог смог бы подтвердить его почерк.

Следующим кусочком информации, сохранённым Клэр из присланной Тони коробки признания, стал отчёт под грифом «совершенно секретно». Последние четыре месяца она задавалась вопросом, каким образом он заполучил этот документ. Он выглядел как официальный бланк, на котором присутствовал водяной знак «совершенно секретно». Сначала она положила его в коробку с информацией, чтобы сжечь. Но перед тем , как выйти из камеры, решила вынуть его оттуда. Возвращаясь к прошлому, она корила себя за то, что вообще отнесла эту коробку к мусоросжигательной печи.

На самом деле она не могла найти оправдание своим действиям, кроме того, что в тот миг ей захотелось свободы и полного разрыва с прошлым. Наблюдение за тем, как горит содержимое, произвело временный исцеляющий эффект. По мере того как пламя охватывало коробку и её содержимое, она чувствовала, что её жизнь с Тони превращается в подобие пустоты. В тот миг это действие принесло облегчение.