Правда о Bravo Two Zero

Ждать пришлось долго. Когда они вернулись, уже миновал полдень. Аббас представил меня неприветливому человеку в очках, выглядевшему кем угодно, но только не бедуином. На нем был красный шемаг с черными шнурами и коричневый плащ с расшитым золотом обрезом. Абдалла вырос в Ани, где был чиновником местной партийной организации, но унаследовал большое стадо овец, которых держал здесь, на краю пустыни. Коттедж теперь был заброшен, но раньше он использовал его, отдавая в распоряжение пастуху, заботившемуся о его стаде. Десять лет назад, сказал он, его использовал молодой пастух, которого он описал как умственно отсталого, что прозвучало очень знакомо. Райан описывал человека, с которым ушел Стэн, как эдакого деревенского дурачка. Я жадно заинтересовался этим пастухом, но Абдалла сказал, что он больше у него не работает.

Мы присели в тени, и я попросил Абдаллу рассказать, что он видел здесь в 1991 году. "Это было 26 января", начал он. "Я ехал из Ани на своем пикапе, чтобы навестить моего пастуха, жившего тогда в этом доме, и посмотреть, не нужна ли ему пища или вода. Когда я прибыл, его здесь не было. Оглядевшись, я увидел человека в вади, примерно в двухстах метрах отсюда. Я поехал к нему, и понял, что это иностранный солдат. У него была винтовка. Я подъехал и заговорил с ним — я немного знаю английский — и спросил его, что он там делает. Я сказал ему, что поеду в Ани и привезу еду. Он, кажется, вполне согласился с этим, и не пытался остановить меня. Разумеется, в Ани я пошел прямо в полицию, и сказал им, что около моего дома был вражеский солдат. Они взяли человек пятнадцать и отправились сюда на Лэндкрузерах.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

РАЙАН ПИШЕТ, ЧТО ПРОЖДАЛ Стэна в вади примерно до 18.30, после чего решил, что его товарищ не вернется, и двинулся в прежнем направлении. Он прошел всего лишь минут пятнадцать, когда увидел приближающийся к только что оставленному им месту свет фар. Его первой мыслью было, что Стэну и в самом деле удалось завладеть машиной, но, увидев, что фар было два комплекта, он понял, что это противник, и что Стэна захватили. Две подъехавшие машины направились в его сторону, ясно видимые в лунном свете. Райан писал, что нашел укрытие за небольшим кустом, где и приготовился держать свой последний бой. Он говорил, что не знал, видели его или нет, но не хотел рисковать. Он уже приготовил свой 66-мм одноразовый РПГ, который нес с собой, начиная с первого контакта 24 января, и когда оба внедорожника приблизились метров на двадцать, выпустил гранату в первую машину.

Раздался свист и звучный удар, когда ракета поразила цель, и машина остановилось. Райан бросил использованную трубу гранатомета, схватил свою М16 и влепил 40-мм гранату в капот второго автомобиля. Потом он бросился к машинам, поливая пулями сидевших в кузове мужчин в дишдашах, а затем, поняв, что кончились патроны, бросился бежать. Он схватил оставшиеся магазины и понесся в пустыню, петляя как заяц, пока оказался больше не в состоянии бежать. Тогда он перешел на шаг, и продолжал двигаться так без перерыва в течение еще двух часов.

Хотя это, вероятно, было самое драматическое событие, в котором Райану когда-либо в жизни довелось принять участие, он посвящает нападению на машины и последовавшему ближнему бою всего лишь одиннадцать строчек текста. Он не упоминает никаких деталей про водителей или пассажиров, лишь мимоходом заметив, что в кузове были "мужчины в дишдашах". Нет образов, звуков, запахов, не пробуждается вообще никаких чувств. Нет никаких упоминаний о какой-либо реакции со стороны противника — даже такой малости, как крик. Арабы — которые, как говорит Райан, по всей видимости, искали его — кажется, так и сидели совершенно пассивно, как статуи, даже не пытаясь выскочить, убежать или сопротивляться, в то время как человек, которого они искали, косил их в одиночку. Конечно, не все обладают писательским талантом, но не похоже, чтобы Райану недоставало его в других частях книги. Уничтожить две машины и перебить десяток-другой врагов — даже в SAS такое случается не каждый день.

Кобурн в своих показаниях на процессе в Окленде отметил этот эпизод как явно фиктивный. Кобурн, конечно, не был там в то время, но он, вне всякого сомнения, присутствовал на официальном разборе операции, на котором, как указывает бывший полковой сержант-майор Питер Рэтклиф, Райан не упоминал, что имел стычки с какими-либо иракскими военнослужащими во время своего марша к свободе.