Правда о допетровской Руси

Но при всем этом Федор всегда старался разрешать, а не запрещать, и его реформы только в самой слабой степени основаны на борьбе с чем-то или на отрицании чего-то. Похоже, он не любил насилия, не любил запретов и старался их избегать, если получалось.

Свои самые замечательные реформы провел Федор Алексеевич в последние годы его до обидного короткой жизни: когда он сравнительно возмужал и когда уже не клан Милославских стоял за ним, а когда царь по собственной воле окружал себя, кем хотел, и, кому хотел, поручал те или иные дела. Когда первую скрипку при нем играли И. М. Языков, А. Т. Лихачев и князь В. В. Голицын, о котором речь еще впереди.

В 1679 и 1680 годах смягчена процедура суда и следствия, отменены судебные жестокости, в том числе отсечение рук и ног: «Которые воры объявятся в первой или в двух татьбах, тех воров, пытав и учиня им наказание, ссылать в Сибирь на вечное житье на пашню, а казни им не чинить, рук и ног и двух перстов не сечь, ссылать с женами и детьми, которые дети будут трех лет и ниже, а которые больше трех лет, тех не ссылать».

Мужеубийц по-прежнему закапывали в землю по шею, чтобы они так и умирали закопанные, но, как видно, общество уже стало более цивилизованным. В 1677 году во Владимире, на торговой площади, закопали крестьянку Жукову, которая отсекла мужу косой голову. Сутки пробыла она в земле, когда владимирское духовенство подало челобитную, чтобы ее вынуть из земли и постричь в монахини. Государь велел сделать то, что просят духовные.

В 1682 году был такой же случай в Москве: двух преступниц закопали, но они уже в земле попросили разрешения постричься в монахини, и царь велел их выкопать и постричь.

В 1679 году велено, чтобы мужья не имели права продавать и закладывать имущества жен, действуя от их лица. Основанием к этому указу тоже была челобитная — служилые люди просили царя вмешаться: мол, их родственниц избивают мужья, приневоливают, чтобы те отдали им свои вотчины.

В 1680 году велено было никого и ни за какие преступления в колодках и цепях долго не держать до рассмотрения дела, решать дела быстро.

Проведены церковные реформы, из которых главнейшая — отмена «собственных икон». До 1681 года в Московии в церквах висели вовсе не «общие» иконы. Каждая икона принадлежали данной семье, молиться на нее имели право только члены семьи или нескольких связанных родством семей — рода. Члены другой семьи или рода не имели права молиться на эту икону. Если они нарушали правило, их подвергали штрафу. Иконы рассматриваются не как изображение, а как своего рода воплощение святого. От них требуют исполнения желаний семьи и обещают жертву: украшают цветами, вешают яркие тряпочки; свечка тоже рассматривается как жертва. Бывали случаи, когда иконы мазали куриной кровью или салом. Если иконы не исполняли просьб, их наказывали: выносили из церкви, поворачивали лицевой стороной к стене, вешали вверх ногами, секли розгами.

Чем такое «христианство» отличается от идолопоклонства и чем такая икона отличается от вырезанного из дерева семейного божка-идола, я не очень понимаю.

К середине XVII столетия самые вопиющие пережитки язычества все-таки делаются крайностью, оттесняются в самые глухие районы. Но «собственные иконы», семейные идолища, остаются наряду с общими иконами, не принадлежащими всей общине и никому конкретно.

Теперь же «собственные иконы» велено или вынести из церкви и держать в красном углу у себя дома, или сделать их общим достоянием, чтобы каждый имел право молиться на эту икону.

В том же 1680 году отменена неприличная форма в челобитных: «Чтоб государь пожаловал, умилосердился как Бог», — писали тогда. А было велено писать: «Для приключившегося которого праздника и для его государского многолетнего здравия».

Тогда же издан указ, запрещавший требовать от священников раскрытия тайны исповеди и любых сведений о грехах кающихся.

В 1679 году отменены выборные лица: «горододельцы, сыщики, губные старосты, ямские приказчики, осадные, пушкарские, засечные, житницкие головы». Все их дела велено делать воеводам, то есть, конечно же, не лично воеводам, но их аппарату.

В это же время отменен обычай, согласно которому люди, бежавшие с поля боя, обязаны были показываться прилюдно только в женских охабнях.

12 января 1682 года Федор назначил чрезвычайное сидение с боярами, патриархом, архиереями и выборными начальниками монастырей. После долгой речи царь спросил присутствующих: «По нынешнему ли выборных людей челобитью всем разрядам и чинам быть без мест или по-прежнему быть с местами?»

Патриарх отозвался о местничестве: «Аки от источника горчайшего вся злая и Богу зело мерзкая и всем вашим царственным делам ко вредительству превосходило…» Впрочем, говорил патриарх долго, и все в том же духе, а в заключение благодарил «за премудрое ваше царское благоволение».