Правда о допетровской Руси

Второй чертой общества XVII века, с которой вряд ли способен примириться наш современник, я бы назвал невероятную жестокость. Действительно, каждое общество может быть жестоко в каких-то случаях, но тот уровень насилия, который мы готовы признать «нормальным» или хотя бы «приемлемым», перейден в Московии XVII века многократно. Даже просто находиться в Москве… ну, скажем, в Москве вполне благополучного, 1650 года, нам было бы психологически трудно.

Я уже писал о государственной жестокости – следствии примитивности и общества, и государства. О том, что общество ничего не имеет против этой жестокости и даже считает ее полезной.

Общество само таково – в огромной степени оно стоит на подавлении воли человека, на навязывании ему силой того, что считает нужным для него и от него «обчество» и старшие лица в этом «обчестве» – от собственных родителей до выборных лиц в волостях и посадах.

В семье постоянные истязания жен и детей считаются не только общественной, но и религиозной обязанностью главы семьи. Если наш «путешественник во времени» женится в XVII веке – а для должной конспирации он не сможет долго ходить холостым, – ему придется иметь дело с женщиной, которая вовсе не в шутку, а совершенно серьезно исповедует принцип: «не бьет – не любит». Ему придется или взяться самому за плеть, или подвергнуться общественному осуждению, а то и вызвать подозрение – православный ли он: ведь, отказавшись бить жену, человек начинает отличаться от окружающих, вести себя не так, как предписывает обычай. А кроме того, такому «чистоплюю» грозят серьезные проблемы в отношениях с самой женщиной: ведь она ждет, что привязанность к ней муж проявит так, как полагается.

Жена в московитской семье в самом буквальном смысле задавлена самыми крайними формами патриархата. Достаточно сказать – за убийство жены муж подвергается лишь церковному покаянию. Жена за убийство мужа закапывается в землю по шею. Так и стоит, живьем закопанная, пока не умрет, а труп потом вешают за ноги, и он будет висеть, пока совершенно не истлеет.

Любому современному человеку, в том числе самому ярому поклоннику патриархата, это все покажется… ну, скажем так – перебором.

Так же точно истязание детей – необходимость, обязанность отца, ничуть не меньшая, чем обязанность прокормить или обязанность воспитать полезного члена общества.