Правда о «еврейском расизме»

Впрочем, пока Израиль, уменьшившись вдвое, сохранял собственного царя и жил по своим законам и обычаям. Очередной израильский царь Гошеа попытался даже освободиться от зависимости. Гошеа понадеялся на Египет, — египтяне пообещали ему, что как только ассирийцы выступят против Гошеа, они тут же двинут против них свою армию. Вдохновленный египетскими агентами влияния, Гошеа перестал платить дань ассирийскому царю Салмонасару, но когда Салмонасар вторгся в Израиль, ни один египетский солдат не перешел границу. Ассирия разгромила армию Израиля, Гошеа был казнен как изменник, а столица Израиля Самария пала в 721 году до Р.Х. — после трех лет осады.

Можно спорить, являлся ли Гошеа предателем… С точки зрения ассирийцев — несомненно, ведь он приносил клятвы царю Салмонасару и цинично их нарушил. С другой точки зрения, он был вовсе не изменником, а ловким партизаном, который вынужденно признавал главу оккупационного государства, а сам как мог, ему гадил, и в конечном счете действовал в интересах своей родины.

Так спустя почти три тысячи лет спорят славяне о том, кем был Мазепа — предателем, как думали и думают многие русские (в том числе и А. С. Пушкин), или великим сыном украинского народа (как думают многие украинцы)? Если представить себе Речь Посполитую в роли египетского провокатора, Украину в роли Израиля, а Московию в роли Ассирии, мы получим почти полную аналогию этой исторической ситуации.

Как бы ни оценивалась роль Гошеа, после него Израиль окончательно теряет всякое подобие независимости. Разгромленный и ограбленный, он управляется ставленниками Ассирии. Большую часть иудеев выселили с Родины, расселив на их территории хутеев, вавилонян и ассирийцев. «Они смешались с остатком туземцев-израильтян и образовали впоследствии особую полуязыческую-полуеврейскую народность, известную под именем самарян»^{54}. Отметим это замечание — они «смешались».

А в Иудее царь Ахаз добровольно признал власть Ассирии, страна избежала разгрома. Но многим иудеям не нравились ни уплата дани ассирийцам, ни языческие культы, насаждавшиеся в потерявшей независимость Иудее. Уже сын Ахаза, царь Хизкия (724–696 годы до Р.Х.) уничтожил всех идолов и все их изваяния выбросил из Иерусалимского храма. Медный змей, якобы исцеляющий от болезней, разделил участь остальных идолов (так позже и Перуна пустят вплавь по Днепру). Хизкия сменил священнослужителей, отлучая от храма самых равнодушных или склонных к язычеству. Он запретил строить алтари на вершинах холмов, а всем иудеям по праздникам велел строго являться в Иерусалим для участия в общей службе в Храме.

По-видимому, эти меры были психологической подготовкой для достижения независимости: иудаизм уже однозначно был племенной религией, его «укрепление» государственными методами означало пропаганду «своего», противопоставленного «чужому».

В 703 году Хизкия восстал против Ассирии; как и Гошеа, он заручился поддержкой египтян, и на этот раз они не обманули. Во время осады Иерусалима ассирийцами подошла египетская армия. В лагере ассирийцев то ли разразилась эпидемия какой-то страшной болезни, по некоторым данным, даже чумы. То ли свершилось еще более назидательное чудо: в одну ночь громадная масса полевых мышей изгрызла все снаряжение, обувь и одежду и все деревянные части оружия в их армии, и ассирийцы вынуждены были возвратиться назад.

Иудея испила из источника независимости, но ненадолго: сын Хизкии Менаша, или Манассия (695–640), снова реабилитировал язычество, уравнял его в правах с иудаизмом. Кумирни Астарты, Ваала и Молоха стояли везде, даже на площади возле Храма. «В долине Гинома (Гегином), за городом, возвышался алтарь, на котором приносили Иегове в жертву маленьких детей, по образцу кровавого служения богу Молоху»^{55}.

Полвека правил «плохой» Менаша, а при его сыне Иошии (638–608) произошло новое восстановление иудаизма. Иошия боролся с идолопоклонством, а языческих жрецов прогнал из страны.

Трудно сказать, в какой степени язычество действительно «было связано с распутством и грубым суеверием. В стране завелись распутные жрицы, чародеи, колдуны и вызыватели мертвецов»^{56}. Это оценка современного человека, твердо знающего, что жрицы не должны быть распутными, что иудаизм — это хорошо и что именно он-то и есть истинно и исконно национальная религия, а не культ Ваала.

Во всяком случае, в Иудее так и шло — цари Иудеи то благоволили к язычникам, то боролись с ними, сменяясь с удручающей последовательностью без сбоев. Как нарочно, чтобы всякому непредубежденному человеку стало ясно — иудеи сами не знали, в какую сторону качнуться.

Но положение страны определяла уже не борьба с идолопоклонством и не такой сверхважнейшее явление, как приход провинциалов в Иерусалимский храм. Уже при Менаше Ассирия опять стала властвовать над Иудеей, и так и властвовала, пока не надорвалась на строительстве этой империи. В конце VII века до Р.Х. от Ассирии стали отпадать провинция за провинцией.