Правда о любви

– Доброе утро, дорогая. Я очень рада знакомству. – Леди Беллами, с курчавыми седыми волосами, многочисленными подбородками и почти не выцветшими голубыми глазами, сжала руку Жаклин. – Надеюсь, вы и ваша тетя извините меня, если я не поднимусь: старые кости уже не такие, как в молодости.

Жаклин, тепло улыбаясь, присела в реверансе.

– Счастлива познакомиться, мадам.

Леди Беллами просияла, но все же погрозила пухлым, унизанным кольцами пальчиком:

– Все зовут меня Минни, дорогая, и, надеюсь, Миллисент сделает тоже самое. В церемониях нет ни малейшей нужды.

Жаклин согласно улыбнулась. Джерард рассказывал о тетке. Она достигла такого возраста, когда угадать, сколько ей лет, было невозможно. Известно только, что ей было за шестьдесят, но насколько больше – не знал никто.

– И, – продолжала Минни, погладив ее по руке, – это Тиммс. Ее тоже никто не зовет иначе.

– Совершенно верно.

Тиммс, некрасивая престарелая особа с седыми стянутыми в узел волосами, с силой сжала руку Жаклин. Ее взгляд был теплым, дружеским и удивительно прямым.

– Очень рада, что вам понадобилось приехать в город, иначе мы, вне всякого сомнения, изобрели бы причину появиться в Корнуолле. Не то чтобы я имела что-то против Корнуолла летом. Но такое путешествие в наши годы ... нет уж, лучше не надо.

Жаклин вдруг почувствовала себя легко и свободно.

– Вы правы, это довольно долгое путешествие. Я рада, что нам пришлось сюда приехать.

Тиммс усмехнулась и отпустила ее. Джерард взял Жаклин за руку и подвел к молодой даме, которая уже успела подняться и заговорить с Миллисент. Последняя оглянулась и с улыбкой отступила, Позволив Джерарду подвести племянницу к незнакомке.

– Мисс Жаклин Трегоннинг. Моя сестра, Пейшенс Кинстер, и ее муж Вейн.

Жаклин попыталась сделать реверанс, но Пейшенс успела ее остановить:

– Нет-нет, как уже сказала Минни, мы в церемониях не нуждаемся.

Зеленовато-карие глаза так и лучились теплом, и, когда Пейшенс снова заговорила, Жаклин ни на секунду не усомнилась в ее искренности.

– Как приятно познакомиться с вами, дорогая!

Жаклин, запинаясь, откровенно пораженная таким теплым приемом, поблагодарила ее и подняла глаза на джентльмена, который с улыбкой взял ее руку и элегантно склонился над ней.

– Вейн Кинстер, дорогая, – представился он приятным баритоном. – Надеюсь, поездка не слишком вас утомила?

Жаклин, не успев ответить, оказалась на маленьком диване, рядом с Вейном и Пейшенс, и уже через несколько минут завязалась на удивление свободная беседа. Джерард стоил рядом. Миллисент оживленно болтала с Минни.

Жаклин никогда еще не принимали так тепло и дружелюбно. Вскоре она, совершенно успокоившись, расслабилась.

Джерард молча наблюдал, довольный, что она не замыкается в себе, как обычно. Насколько ему было известно, никто из семьи не подозревал о печальных обстоятельствах смерти ее матери; поэтому она не испытывала ни малейшей неловкости.

Джерард облегченно вздохнул; то же самое произойдет, когда она познакомится с остальными членами клана и высшего общества. Как только станет известно, что она живет в его доме, под покровительством Минни, все захотят с ней встретиться.

Это означало, что он сможет успокоиться и заняться портретом. Она возьмет лондонский свет штурмом: он был готов наблюдать за ее действиями на почтительном расстоянии.

Вскоре появился сервировочный столик с чаем. Пейшенс взяла на себя роль хозяйки. Барнаби и Джерард разносили чашки, после чего Барнаби стал обсуждать с Миллисент, Минни и Тиммс, какие лондонские достопримечательности стоит посетить в первую очередь.

Джерард выдвинул стул и сел рядом с Вейном. Пока Жаклин беседовала с Пейшенс, сравнивая сельскую жизнь в Корнуолле и Дербишире, где последняя жила в детстве, Джерард расспрашивал Вейна, что произошло в деловых кругах, пока его не было в столице.

Допивая чай, он дал твердый молчаливый обет никогда, ни при каких обстоятельствах не выдавать имя модистки, к которой намеревался отвезти Жаклин на следующее утро.

К сожалению, его попытки оказались бесплодными. Наутро, в одиннадцать, Миллисент, Пейшенс, Минни и Тиммс провожали его и Жаклин в салон Джудит Перфетт.

Салон располагался в немодном Паддингтоне, в узком домике на улице, ведущей к северу от Гайд-парка. Минни, Тиммс и Пейшенс молча переглянулись, когда экипаж Пейшенс остановился на вымощенной булыжниками мостовой. Джерард ехал впереди, в своей коляске, запряженной парой серых. Жаклин сидела рядом, нескрываемо взволнованная, и широко раскрытыми глазами разглядывала все вокруг.

Ее реакция успокоила его едва сдерживаемое раздражение. Он натянул поводья и помог дамам спуститься на тротуар. И не удивился, когда Минни, осмотревшись, осторожно спросила:

– Дорогой, ты уверен, что эта модистка подойдет Жаклин?

– Джудит – не из тех модисток, которые шьют бальные наряды. Она специализируется на платьях для натурщиц.

Дамы дружно ахнули.

Джерард отмахнулся и повел их по ступенькам к двери. Джудит уже ожидает его и Жаклин, остается надеяться, что она справится с незваными гостями.