Правда о Мелоди Браун

– Никто, насколько мне известно. В семидесятых тут был сквот[4], а потом, в 1980‐м, объявился хозяин дома, повыгонял всех сквоттеров, заколотил все досками и оставил строение гнить и разрушаться. Мы его купили на аукционе. Из сострадания. И из сумасшествия, пожалуй.

Она с улыбкой повернулась к Мелоди.

– Вот та самая комната. – Она толкнула дверь в маленькую каморку, выходящую окном на сад позади дома.

Комнатка оказалась очень мило обставлена – на голову выше обычных гостиничных номеров с их одеялами в цветочек и дешевыми шкафами из сосны. В ней стояла односпальная кровать с белыми одеялом и наволочкой и еще двумя черно-белыми декоративными подушками, белое французское бюро «под старину», небольшой шкаф и монохромная фотография ночного Парижа в рамочке над кроватью. Половицы были отциклеваны и покрыты лаком, все в завитках и пятнах от сучков.

– Тут чудесно, – сказала Мелоди, – просто восхитительно… Только вот я что-то не уверена, что действительно смогу остаться на ночь. Пожалуй, мне все же следует вернуться домой. У меня сынишка, и у меня есть…

Тут она запнулась, увидев особенно крупный завиток на половице, и в мозгу мигом всплыло новое воспоминание, столь же живое и отчетливое.

Свалявшийся коврик из овчины, скомканная бумажная салфетка, крашеные коричневые половицы, кровать из темного дерева, в которой кто-то лежит, и ее собственный голос, встревоженно шепчущий:

– Они вызовут полицию! И тебя посадят в тюрьму! Как ты не понимаешь, мама?! Неужто ты не понимаешь?

Мелоди резко вздохнула.

– Мама! – прошептала она громче, нежели сама ожидала.

– О, конечно, – немного смущенно отозвалась женщина. – Ничего, все нормально.

– Хм… мне уже пора, – сказала Мелоди, пытаясь вернуть самообладание. – Большое вам спасибо.

– Ну, как я уже сказала, до конца лета у меня все забронировано…

– Да, я поняла. Не беспокойтесь. Может быть, удастся осенью…

– Я дам вам наш буклетик.

Идя обратно по гостинице к прихожей, Мелоди старалась ухватить глазами как можно больше подробностей, однако новые хозяева проделали настолько великолепную работу, отделывая дом, что только лишь его планировка навевала ей ощущение какой-то знакомости.

– Скажите, а когда здесь был сквот… Случайно не знаете, кто тогда тут жил?

Женщина глянула на нее так недовольно, будто ей невыносимо было само упоминание о том, что ее дом некогда являлся пристанищем для таких сомнительных типов, как сквоттеры.

– Не имею ни малейшего понятия, – презрительно фыркнула хозяйка.

Она вручила Мелоди со вкусом выполненный проспектик и проводила гостью к двери.

– Не забудьте только забронировать заранее, – сказала она напоследок. – У нас постояльцы круглый год.

Мелоди повернулась было, чтобы пойти от дома прочь, – и тут увидела его. Оборванного и потрепанного жизнью, грязного и бородатого мужичка, сжимающего в руке жестяную банку дешевого сидра и сильно наклонившегося над ней.

– Что, потерялись? – спросил он, дохнув ей в лицо вонючим сидровым духом.

– Нет, у меня все хорошо, – попыталась проскользнуть мимо него Мелоди.

– А по мне – так потерялись. Вы уверены, что не заблудились тут у нас? А то я мог бы объяснить вам, куда идти. Я тут жил аж с семи лет. Знаю эти места, как свои пять пальцев.

Мужичок был среднего роста и, возможно, чуточку постарше Мелоди. И не будь он таким замурзанным и таким пьяным, она, глядишь, и не преминула бы расспросить его о городке и о том, как тут все выглядело, когда он был подростком.

– Нет, честное слово, – ответила она. – У меня все в порядке. Я просто гуляю.

– Так и я тоже – гуляю, – осклабился он. Зубы у него были сильно пожелтевшими, однако для человека с улицы – на удивление ровными и целыми.

Мелоди улыбнулась ему в ответ, очень надеясь, что теперь он пойдет восвояси, оставив наконец ее в покое.

– Меня зовут Мэттью. А вас?

– Мэл, – отозвалась Мелоди, не желая говорить ему свое полное имя, поскольку опасалась, что тот сочтет его на редкость интересным и захочет продолжить беседу.

– Приятно познакомиться, Мэл. И что привело вас в Бродстерс?

Она пожала плечами.

– Просто захотелось на денек сбежать из Лондона.

Мужчина снова расплылся в улыбке и переложил банку сидра из одной руки в другую.

– Что ж, весьма подходящий денек! – Казалось, будто он вознамерился присоединиться к ее прогулке, а потому Мелоди немного отодвинулась от мужичка подальше. Все так же улыбаясь, Мэттью искоса посмотрел на нее. – Ну, тогда идите себе.

Мелоди ответила ему беспокойной улыбкой и двинулась прочь.

– Приятно было пообщаться! – бросил он ей вслед.

– Мне тоже, – ответила Мелоди, еще раз улыбнувшись, и мужчина отвернулся, чтобы уйти.

И вот тут-то ее вновь настигло прошлое.