Правда о Николае I. Оболганный император

Усилия разнообразных русофобов, как западных, так и импортированных из России, не пропали даром. Шовинистическая западная пресса сформировала устойчивый «социальный заказ» на их плоские мысли. На родине всех печатных «свобод», в Британии, публике были настолько привиты антироссийские мнения, что по словам В. Кобдена, сторонника мирного урегулирования англо-русского конфликта, выступать перед ней на митинге было все равно что перед «сворой бешеных псов».[198] Зато английская пресса подчеркивала вхождение Турции в круг цивилизованных европейских стран. А Луи-Наполеон лишился прежнего ореола авантюриста, окруженного паразитами и проститутками.

Отнюдь не наши, а французские церковные иерархи придали наступающей войне религиозный характер. Архиепископ Парижский Сибур благословил борьбу с русскими такими словами: «Война, в которую Франция вступила с Россией, не есть война политическая, но война священная».[199] Ну, если можно кардиналу, то и я не откажу себе в усматривании параллелей между событиями 1853–1856 и 1204–1205 гг.  — временем Четвертого крестового похода. В обеих войнах Запад ставил целью разгром ведущего восточно-христианского государства, захват контроля над Черноморскими проливами, Балканами и Передней Азией.

Тютчев отозвался на нарастающую волну русофобии так:

Ужасный сон отяготел над нами,
Ужасный, безобразный сон:
В крови до пят, мы бьемся с мертвецами,
Воскресшими для новых похорон…
И целый мир, как опьяненный ложью,
Все виды зла, все ухищренья зла!..
Нет, никогда так дерзко правду Божью
Людская кривда к бою не звала…
И этот клич сочувствия слепого,
Всемирный клич к неистовой борьбе,
Разврат умов и искаженье слова —
Все поднялось и все грозит тебе!
О, край родной,  — такого ополченья
Мир не видал с первоначальных дней!..
Велико, знать, о, Русь, твое значенье.
Мужайся, стой, крепись и одолей!

А великий русский писатель Гоголь незадолго до смерти написал:

«Исчезло даже и то наружное добродушное выражение прежних простых веков, которое давало вид, как будто бы человек был ближе к человеку. Гордый ум девятнадцатого столетия истребил его. Диавол выступил уже без маски в мир.»

Восточная война. Крокодил против медведя

Кому выгодно?

Обычно печальная повесть о Восточной (Крымской) войне завершает рассказ об императоре Николае и служит как бы надгробной эпитафией его якобы неудачному царствованию.

Для западных авторов, в особенности английских, Крымская война свидетельство превосходства «сил свободы» над «силами тирании». О том, что в этом деле участвовали еще какие-то парни с ятаганами, то бишь османы султана Абдул Меджида и какие-то французы императора-путчиста Наполеона III порой даже не упоминается.

В реальности, против России воевали три огромные колониальные империи, 90 % населения которых не обладали никакими гражданскими и политическими правами. Если учесть содействие вражеской коалиции со стороны большинства европейских держав и США, если учесть, что вражеская коалиция использовала ресурсы множества зависимых стран, включая самые населенные регионы планеты, то, можно сказать, что России пришлось бороться почти что против всего мира.

Наши либеральные историки и публицисты также придерживаются штампа, простого, как и всё их историотворчество. Николай-де, будучи самодержавным тираном, являлся вдобавок и агрессором, что само собой разумеется. Как агрессор он, естественно, хотел напасть на какую-нибудь слабую страну и отнять у нее что-нибудь ценное. Поскольку ближайшей слабой страной была Османская империя, то Николай хотел отнять у нее Проливы и Константинополь — наверное, чтобы закрепостить турецких крестьян и повесить турецких декабристов.