Правда о Николае I. Оболганный император

Бонапартистский дух и вместе с тем мечта о «величии Франции» не умирала и после 1815. Более того, с уходом Бурбонов и приходом к власти Орлеанской династии, эта мечта стала процветать и в самых высших эшелонах власти. Однако и мечта, и дух извратились удивительным образом. Сам Наполеон целью своей жизни поставил сокрушение британского могущества. При всем формальном почтении к мертвому вождю новым бонапартистам было далеко до его колоссальных планов. Они четко просчитывали свои силы и хотели отомстить одной России — теперь уже при помощи старшего английского брата.

Фактически в одежды бонапартизма во Франции рядился либерализм, который тогда по всей Европе носил исключительно шовинистический характер. Французские национал-либералы, сочетая приятное с полезным, соединяли идею реванша с идеей завоевания восточных рынков.

«Пойдем ли мы одни против северного колосса? Если бы Англия и Франция, которые имеют общий интерес в этом великом споре, захотели прямо вмешаться и выслали несколько линейных кораблей, несколько фрегатов, несколько транспортов, которые бы вошли в Черное море, уничтожили Севастополь и его эскадру, Одессу и ее магазины!»,  — озвучивал генерал Ламарк в парламенте мнение национал-либералов и бонапартистов еще в 1831.[177]

С варшавским восстанием начинается и истеричная раскрутка польской темы во Франции. Де Кюстин, «путешествуя» по России, будет поминать поляков как «жертв тирании» в виде постоянного рефрена своей русофобской песни.

В 1831 г. влиятельный национал-либеральный журнал: «Насиональ» (Nacional) писал о желательных границах восстановленного польского государства: «Ее границы — Двина и Днепр со стороны России; она должна владеть берегами Балтийского моря от устьев Двины до устьев Вислы». Заметим, что французские либералы не собираются увеличить польские земли за счет прусской Померании и Познани или австрийской Силезии, ранее принадлежавших Польше. Восстановление Польши должно идти только за счет ее бывших колониальных владений на востоке, а не за счет исконних польских земель.

Большие надежды французские реваншисты возлагали на дестабилизацию Российского государства. То, что было табуировано для российской власти, четко стоявшей на принципах легитимизма, являлось идеей-фикс для врагов России.

«Насиональ» конечно же пишет о чудо-оружии, которое единственно способно принести победу над могучей Россией: «Ее можно победить только революциями, когда ее раздробят».[178]

В 1840 г. французское правительство перевезло прах Наполеона с о-ва святой Елены в Париж — символический, но весьма вдохновляющий акт.

Англия, которая потратила сотни миллионов фунтов на разгром Наполеона и отравила его мышьяком на о-ве св. Елены, активно, хотя и достаточно изощренно поддерживала новых бонапартистов.

После двух попыток путча принц Шарль Луи-Наполеон, племянник императора и фанатик восстановления империи, укрывается в Лондоне. Во второй раз он бежит после шестилетнего (но весьма комфортного заключения в крепости), однако французское правительство даже не требует от англичан его выдачи.

Британское правительство поспособствовало принцу в создании на своей территории настоящего штаба бонапартизма. Луи-Наполеон подддерживает деньгами — скорее всего не личными — бонапартистские газеты во Франции. Он пишет книгу о том, что Наполеон боролся за одну только свободу и в своих устремлениях мало отличался от британского правительства.

Обычно исследователи, глядя на вереницу разнообразных политических изгнанников, прошествовавших через Лондон за последние 200 лет, склонны приписать ее британскому свободолюбию. Но это свободолюбие всегда катило по своей колее лишь весьма определенные политические грузы. Лондон позволял расположиться в Англии лишь тем персонажам, которых предполагал использовать для достижения своих целей. Собственно тональность их политических взглядов была неважна, все они, от боливарианцев и Герцена до исламских активистов и российских олигархов, интересны были тем, какой ущерб они способны нанести врагам Сити и Уайт-Холла.

В феврале 1848 г. монархические личины с господства крупной буржуазии во Франции были сорваны. Политическая власть легко перешла в руки Временного правительства, диктаторская военная власть в руки масона генерала Кавеньяка — на тот случай, если низшие слои общества воспримут демократические лозунги слишком буквально.

С революцией 1848 будет отменено прямое рабство во французских колониях, однако различные формы принудительного труда будут существовать там и далее. Более того десятки тысяч представителей французских низов будут отправлены за море, на каторжные работы.

С потерявшими работу на земле, пролетаризировавшимися крестьянами, число которых доходило до 9 миллионов, французская буржуазия не церемонилась.