Правда о Николае I. Оболганный император

В результате Восточной войны Британия, конечно, подтвердила свою репутацию «владычицы морей» (Левиафана в терминологии К.Шмитта). Однако, в отличие от Опиумной войны и покорения Индии, эта война ничего в британских тенденциях не изменила. Турция и так была уже под британским влиянием, поэтому передача Египта в руки англичан была предрешена. Ничего позитивного для англичан не произошло на Среднем Востоке. Опасаясь растущего британского хищничества Персия осталась на пророссийских позициях. Афганистан был по-прежнему для англичан недоступным. А быстрое проникновение русских в район к югу от Аму-Дарьи сделало английские планы по выходу в Среднюю Азию несбыточными. Неудачу на средне-восточном направлении Англия скомпенсирует второй опиумной войной против Китая, которая окончательно ввергнет Поднебесную в пучину несчастий, в столетнее политическое, военное и экономическое ничтожество. Англия будет насиловать Африку, протягивая цепь своих владений от устья Нила до мыса Доброй Надежды. Для несогласных и непокорных — от зулусов и приверженцев Махди до бурских фермеров — будут картечь и пулеметы. Истребление австралийских аборигенов, голод, охватывающий всю британскую Индию, запустение Ирландии — были приметами «золотой» викторианской эпохи. Созданная таким образом империя окажется очень нестойкой и начнет разваливаться уже после Первой мировой войны.

Возмездие за антироссийский раж французской элиты придет очень скоро — Немезида, в отличие от совести, не спит. Луи-Наполеон отработал английское покровительство, которое помогло придти ему к власти, ценой гибели почти ста тысяч молодых французов — в стране со стагнирующим населением. Но что дало это Франции? Возможность поучаствовать в закабалении Китая и колониальных захватах в Индокитае, совершить мексиканскую экспедицию, закончившуюся позорным провалом, провести бессмысленную войну против Австрии. Это только приблизило крушение 1871 года. Единственная страна, которая могла бы спасти Францию, была Россия — одной только демонстрацией силы на восточной границе Пруссии. Но, по вполне понятным причинам, Россия не стала этого делать. А старая добрая Англия и не подумала придти на помощь своей верной союзнице. Наполеоновская тема была для Уайт-Холла отыграна. Прекрасная Франция показала в 1871 всему миру отвратительные сцены братоубийства. Тысячи людей были уничтожены лишь за то, что выглядели не так, как добропорядочные буржуа. «Было плохо в этот день оказаться заметно выше, грязнее, чище, старше или некрасивее своих соседей.»[214] Разгромленная, униженная, ограбленная Французская республика оказывалась на еще более коротком поводке у англичан, чем гордая и заносчивая Французская империя. Теперь ее жажду реванша можно было использовать для борьбы с новым противником, уже не с Россией, а с набирающей обороты Германией. Наполеон III закончил свою жизнь в позоре, его единственный сын погиб за Англию в очередной колониальной войне.

Хулители «отсталой», «прогнившей» николаевской России конечно же забывают, какие последствия принес Парижский мир балканским и малоазиатским христианам, лишенным покровительства России и оказавшихся под фальшивым зонтиком «общеевропейского покровительства».

Ответственность за жизнь и безопасность 12 млн христиан Османской империи, как будто переняла на себя Европа. Вот и султан-западник Абдул Меджид издал гатти-шериф, уравнивающий права мусульман и христиан. По мнению европейской публики, именно это должно было обеспечить права христиан, а не давление русского медведя-грубияна.

Однако власть турок, этнического меньшинства в огромной империи, была рождена террором и держалась на терроре, что предусматривало вырезание под корень всякого недовольства. Никакое лицемерное покровительство Европы, никакой гатти-шариф не спасут от турецкой жестокости малоазийских армян, боснийских сербов и болгар в 1870-х гг.

На самом деле, европейские политические волки не собирались покровительствовать православным христианам Турции даже в момент заключения Парижского трактата, плевать им было на жизни схизматиков. Отпихнуть Россию от балканских и малоазийских народов, чтобы беспрепятственно извлекать выгоду из распада Османского государства, овладевая его рынками и ресурсами — это всё, что их интересовало.

Англия и пальцем не шевельнет, чтобы остановить очередную резню в Османской империи. Вовсе не чувство вины будет испытывать «свободная пресса» при сообщениях о массовых убийствах на Балканах и Малой Азии. Напротив она устроит очередную пропагандистскую кампанию против России, которая единственная придет на помощь истребляемым христианам в 1877.

В очередной раз, английская «свобода» оказалась связана диалектическим единством с изуверством.