Правда о Первой мировой

План германцев. У германцев подводную войну – патентованное средство для достижения победы – сменило новое патентованное средство уже в области чисто военной. Кроме того, надежды на успех были несколько преувеличены неожиданным выходом из строя России. Хотя Людендорф и обещал победу в поле, он не скрывал того факта, что наступление на Западе будет значительно более тяжелой задачей, чем победа на Востоке. Он понимал, что это будет состязание между результатом удара германцев и возможным прибытием американских подкреплений, и все же надеялся выйти из этого состязания победителем.

Тыл этого наступления был обеспечен сепаратным миром, заключенным с большевиками; кроме того, мир был навязан и Румынии. А для того чтобы по возможности обеспечить экономическую базу этого наступления, немцами была занята Украина с ее богатыми хлебными запасами. Операция эта почти не встретила никакого сопротивления.

Второй задачей Людендорфа было определить место для ближайшего наступления. Выбран был участок между Аррас и Сен-Кентеном, на западной стороне большого выступа, образованного германским фронтом во Франции.

В выборе руководствовались тактическими соображениями: этот участок был наиболее слабым местом фронта противника, а местность представляла наступавшему меньше трудностей, чем где-либо. Людендорф имел в виду разделить союзные армии и отогнать британцев назад к побережью Канала, где они оказались бы скученными на узком пространстве и не смогли бы уклониться от его ударов. На опыте тщетных наступлений французов и британцев Людендорф пришел к выводу, что «интересы тактики надо учитывать раньше, чем чисто стратегические цели, и что бесцельно преследовать эти цели, пока возможно еще развивать тактический успех».

Поэтому он разработал стратегический план, основанный на новых или вновь воскрешенных принципах военного искусства: на использовании тактических линий наименьшего сопротивления. Видимо, он надеялся затем твердым руководством придавать этим тактическим движениям целеустремленность и направлять их к определенной стратегической цели. Но это ему не удалось.

В чем же была его ошибка?

Общая точка зрения на последний год войны сходится на том, что тактический успех заставил Людендорфа изменить направление удара и рассредоточить свои силы. Таким образом, если франко-британское командование раньше ошибалось, направляя все свои усилия на достижение определенных стратегических целей, но не уделяя достаточного внимания тактическим трудностям, то теперь германское командование последовало их примеру, сделав равную, хотя по существу противоположную, ошибку, сосредоточив все свои усилия на достижение тактических успехов за счет стратегических целей.

Более тщательное ознакомление с германскими документами, доступными теперь для изучения, а также с приказами и инструкциями самого Людендорфа проливает иной свет на этот вопрос. Создается впечатление, что действительная ошибка Людендорфа заключалась в том, что он не сумел на практике применить новые принципы, к которым он пришел в теории, и что он не сумел понять или испугался полностью на деле применить свою новую теорию стратегии.

Поэтому фактически он распылил слишком значительную часть своих резервов, пытаясь поправить тактические неудачи, и слишком долго раздумывал, прежде чем решился развить достигнутый тактический успех. Стратегия Людендорфа на Востоке была так искусна, дышала таким мастерством и обладала такой дальновидностью, что его нерешительность и близорукость на Западе просто трудно себе объяснить. Быть может, он сам выдохся, руководя столь большим числом операций. Быть может, ему не хватало стратегического вдохновения и рассудительного взгляда Гофмана, который, находясь у него под рукой в течение всей кампании 1914–1916 годов, остался на Востоке, когда Людендорф был назначен германским главнокомандующим. Модный порок «старшинства» помешал Германии полностью использовать человека, который, видимо, был ближе к гениальности в военной области, чем любой иной генерал Мировой войны.

Как бы то ни было, кампания 1918 года оставляет впечатление, что Людендорф не обладал прежней своей отчетливостью в преследовании определенной цели и не умел так же блестяще справляться с меняющимися условиями обстановки.