Правда о православных «святых»

В своей книге «Жития святых, как образовательно-воспитательное средство» дореволюционный богослов А. Яхонтов отмечает, что житийная литература издавалась большими тиражами в дешевом издании и доступном изложении. Она должна была найти читателя на городской окраине, на селе, «в народе». Именно на народные массы рассчитывала церковь, рисуя портреты «народных заступников», «небесных покровителей». Потому-то в житиях почти всегда можно обнаружить такие, например, моменты, как помощь святого больным, неимущим, простым труженикам и осуждение богатства, роскоши и т. п. Церковь пыталась сделать святых близкими народу. Ведь вера в святых, по замыслу духовенства, должна была крепче связать людей с религией. Святые должны были войти в дома верующих как незримые надзиратели за жизнью людей, чтобы человек всегда чувствовал зоркий глаз «небесного покровителя» и остерегался нарушить предписания духовных пастырей.

Кому молятся верующие

Раскроем православный церковный календарь, страницы которого пестрят именами святых. Эти имена произносятся во время богослужений, их упоминает духовенство, когда речь заходит об образцах истинно христианского поведения, они живут в сознании верующих рядом с именами божьим и сына божьего Иисуса Христа.

Но верующим говорят о святых то, что написано в житиях. Если, однако, обратиться к действительно историческим свидетельствам о жизни и деяниях того или иного святого, то окажется, что «небесные покровители» имеют весьма малое сходство с тем идеалом, который рисует православное духовенство. Остановимся подробнее на нескольких «святых», лики которых смотрят с православных икон.

Святые Константин и Елена занимают в церковном календаре почетное место. Константин (ок. 274–337) — римский император, ставший единодержавным властителем в Римской империи после долголетней борьбы за власть со своими конкурентами. Он явился, по утверждению богословов, первым императором, который так называемым Миланским эдиктом разрешил свободное исповедание христианства в Римской империи. Это случилось в 313 г. Причина тому носила явно политический характер. Император видел, что христианство получило широкое распространение и никакие репрессии не могут остановить развития новой религии. Разрешение же свободного исповедания христианства позволяло Константину приобрести сильного союзника, который мог оказать поддержку императорской власти, превратиться в идеологическую опору империи. Такой союз устраивал и христианскую церковь. Он был заключен, укреплен в 325 г. на Никейском соборе и положил начало превращению христианства в государственную религию.

^{Фрагмент капитолийского колосса (статуи императора Константина). Капитолийские музеи. Двор Плаццо деи Консерватори}

Собственно этим и ограничиваются «заслуги» Константина. Но и этого было достаточно, чтобы церковь канонизировала его. Отмечая праздник в честь императора Константина, верующие чествуют его за то, что он якобы первый разрешил свободное исповедание христианства. Однако сам факт дарования Константином равноправия христианам оспаривается некоторыми исследователями. В частности, советский историк А.Каждан в своей книге «От Христа к Константину» отмечает, что это предание довольно сомнительно и «нет никакой уверенности в том, что когда-либо был опубликован знаменитый Миланский эдикт».[95] Ученый основывается прежде всего на том, что об этом эдикте нет упоминаний в сочинениях Лактанция, христианского писателя, современника Константина, который оставил довольно подробную историю христианской церкви.

О Миланском эдикте говорится в сочинениях Евсевия Кесарийского, также занимавшегося историей христианства в первой половине IV столетия. Он приводит даже текст закона, предоставившего христианам равные права с приверженцами других религий. Однако этот закон, как замечает А. Каждан, приводится «странным образом не в IX книге, где рассказывается о встрече в Милане, а в X книге, которая отсутствовала в первом издании «Церковной истории» и была присоединена к ней некоторое время спустя. Кроме того, текст этого закона имеется далеко не во всех рукописях X книги, и нам остается только гадать, был ли он исключен самим Евсевием после зрелого размышления или, наоборот, отсутствовал в первоначальном варианте X книги и появился в ней со временем, добавленный самим Евсевием или даже каким-то редактором его сочинения.

Итак, резюмируем, Лактанций ничего не знает о Миланском эдикте, сообщение же Евсевия о нем оказывается весьма подозрительным».[96]

Исследуя древние тексты, А. Каждан делает вывод, что не Константин даровал равноправие христианам. Первый закон, согласно которому христианам разрешалось проводить богослужения, был издан императором Галерием в 311 г. Галерия церковь называет одним из самых жестоких гонителей христиан. И вот оказывается, что именно этот гонитель до Константина разрешил свободно исповедовать христианство.