Правда о привидениях

В книжках часто пишут, что герои, попав в сложную ситуацию, о чем-то думают – о прежней жизни, о судьбе, о других ненужных в подобных обстоятельствах вещах. Ни о чем таком я не думал. Я думал о пельменной. Да, да. Я думал о пельменной. Я не псих. Но такие вещи со мной случаются, иногда начинаешь вспоминать какую-нибудь страничку жизни и не можешь остановиться. Однажды, во время нашего очередного переезда в другой город, мы задержались пообедать на трассе. Маленькая деревушка. Там была пельменная. Старая, видимо, еще с советских времен. Даже вывеска старая. И внутри тоже все старое, ни пластика, ни металла. Дерево и какая-то медь почерневшая. Касса старая, столы старые... Еда вкусная, котлеты, чай с мятой. Лучшее воспоминание в моей жизни. И сейчас, сидя в забаррикадированной комнате и ожидая развития этой малоприятной ситуации, я вспоминал пельменную на краю дороги, в деревеньке, названия которой я даже не помнил.

– Если мы отсюда выберемся, то я... – сказала вдруг Лерка. – То я... я траву в огороде буду пропалывать каждую неделю.

Я рассмеялся.

– Чего смешного? – спросила Лерка.

– Смешная ты, – сказал я. – Нас скоро... побеспокоят. А ты про траву – выполю...

– Выполю. И жуков колорадских соберу. А ты что сделаешь? Если выберешься?

– На море поеду, – сказал я. – Зароюсь в песок и буду пить ананасовый сок. На море я никогда не был, хочу очень.

– Не, не так надо отвечать, – возразила Лерка. – Ты должен от чего-то отказаться, чтобы нас спасли! Вот если бы ты курил, то ты должен был бы бросить. А ты не куришь... Какой-нибудь порок у тебя есть?

Я подумал и решил, что один порок у меня все-таки есть. Не очень серьезный, но есть.

– Ну, хорошо, – сказал я. – Я откажусь. Даже больше, дам зарок. Если мы отсюда выберемся, я не буду целый год играть в компьютерные игры. Хотя нет, пожалуй, год это слишком долго... Пусть будет полгода...

Лерка ткнула меня в бок.

– Нельзя торговаться в таких случаях.

Я подумал, что торгуйся не торгуйся, а все равно ничего не изменится.

Со стороны гостиной послышался рев. Долгий, протяжный, болезненный.

– Это кто? – спросила Лерка.

– Она. Превращается. Наверное, это очень больно – превращаться. Все растягивается...

– В кого она превращается? В белую кошку?

– Нет, не в кошку. В кошку она легко превращается, быстро. Значит, сейчас она превращается во что-то другое...

– Во что?

Я не знал. И не очень-то хотел знать.

– Послушай, Лер, – сказал я, – если у нас часть ее книги, она не может ни в кого превращаться.

Лерка промолчала. Она протянула руку и подкатила к себе гантель. Подняла и положила к себе на колено. Лерка была сильной.

– Если бы у нас была целая книга, – Лерка постучала по полу, – тогда бы все... А так... Может быть, она только какую-то маленькую часть своих возможностей утратила? Но эта возможность ей важна, она хочет ее вернуть...

Рев повторился. Лерка приложила ладони к ушам.

– Лерка, а поедем на Черное море с нами?

– Да иди ты со своим Черным морем, – устало ответила Лерка. – Я в Новую Зеландию хочу. Там хорошо.

– Знаешь, Лерка, – улыбнулся я. – Не хочу тебя расстраивать, но в Новую Зеландию ты вряд ли попадешь.

– Почему это? Потому что я отсюда не выберусь?

– Потому что у тебя денег не хватит. До Новой Зеландии на электричке не доедешь!

– У меня родители сейчас в Новой Зеландии, – сообщила Лерка. – Они там на маслозаводе опыт передают.

– Какой еще опыт?

– Масло вологодское учат новозеландцев делать. Новозеландцам оно очень понравилось. Так что я там через месяц уже буду, – Лерка показала мне язык, но в темноте его было видно плохо.

Я позавидовал.

– А твой телефон нельзя починить? – спросила Лерка.

Я покопался в обломках трубки. Ничего. Даже батарея и та была расплющена.

– Мертв, – я забросил куски пластика в угол. – Восстановлению не подлежит. А другой? Я же тебе давал?

– Внизу забыла. А дверь крепкая?

– Крепкая. Долго будем мучиться.

– До утра, может, выдержит? А утром дедушка посмотрит, что меня нет, и станет меня искать...

– Опять же не хочу тебя расстраивать, – сказал я, – но мне кажется, что Костриха направилась прямиком в гараж. А в гараже отличные топоры. Против такого топора ни одна дверь не выстоит. Так что скоро...

В гостиной что-то громко хлопнуло. Потом тяжело заскрипела лестница. Будто по ней поднимался медведь. К нашей комнате приближались шаги.

– Что это? – насторожилась Лерка.

– Это она. Вернее, оно.

– Оно?

– Существо, в которое Костриха обернулась. Может, волк, но скорее всего пантера. Пантерой удобнее... Я если бы мог в кого-нибудь превращаться, превращался бы именно в пантеру. Зубы, когти, может и бегать быстро, и лазать. Универсальная форма.

– А почему она раньше не превращалась в пантеру? – Лерка упиралась в кровать ногами. – Почему только в кошку?

– Тут все ясно. Представь, что она по улицам стала расхаживать бы в виде настоящего зверя... Тут уж никто не смог бы терпеть. К тому же... Я читал книжку про оборотней. Чтобы стать зверем, им надо напиться человеческой крови. Причем свежей. И чтобы обратно – тоже. А кошка...

– Ты думаешь, что она попробовала крови?

– Наверное. Что касается кошки...