Правда о России. Мемуары профессора Принстонского университета, в прошлом казачьего офицера. 1917—1959

Произношение последнего слога моей фамилии также представляет некоторые проблемы, хотя и гораздо менее серьезные. Окончание «ев», характерное для многих русских фамилий, произносится «iov» или «ioff». Не задумываясь о том, что буква е в окончаниях, написанных латиницей, будет читаться иначе, многие русские эмигранты, впервые столкнувшись за границей с необходимостью написать свою фамилию латиницей, писали ev или eff. Я выбрал второй вариант. Однако в 1941 г. при оформлении гражданства я поменял окончание фамилии на ioff как более фонетически правильное. Моя и без того длинная фамилия стала еще на одну букву длиннее. Поэтому судья поначалу был сильно удивлен моим желанием – пока я не объяснил: я не хочу, чтобы произношение моей фамилии сильно отличалось от того, как она произносилась во время двух войн, в которых я участвовал. В результате мое американское имя выглядит так:

Gregory Р. Tschebotarioff

В тексте этой книги, говоря о себе самом до отъезда из России и о своих покойных родителях, я буду использовать фонетически правильное написание Chebotariov, а не нынешнее официальное написание фамилии – по-английски оно гораздо хуже читается.

В России нет вторых имен. При крещении Русская православная церковь дает только одно имя. Понимая, что большинству американцев больше чем достаточно моей труднопроизносимой фамилии, я решил сократить отчество до второго инициала «П.», который и вошел в официальный вариант моего полного американского имени. Однако и красные, и белые русские обращаются ко мне «Григорий Порфирьевич», так как никакие юридические формальности и чужие обычаи не могут изменить имени отца, а в России вежливым всегда считалось, и до сих пор считается, обращение по имени и отчеству. Такая форма обращения в книге будет часто использоваться, и я приведу еще несколько примеров.

Моего деда со стороны отца звали так же, как меня, Григорием, поэтому к моему отцу следовало обращаться «Порфирий Григорьевич». Моего деда со стороны матери звали Иван Степанович Дубягский; в русском языке окончания отчества в мужском и женском варианте образуются по-разному, поэтому моего дядю по матери звали Николай Иванович Дубягский, а маму – Валентина Ивановна Дубягская до замужества и Чеботарева после.

По-русски к человеку никогда не обращаются просто по имени, что обычно для Америки. Зато родные, приятели-одноклассники и другие очень близкие друзья часто пользуются той или иной уменьшительной формой его или ее имени. Так, дядю по отцу Ивана Григорьевича я называл дядей Ваней, а дядю по матери Николая Ивановича дядей Котей (хотя обычная уменьшительная форма этого имени «Коля»); меня называли Гришей, маму Валей, а мою сестру, которую в крещении тоже звали Валентиной, – Алей, чтобы дома можно было понять, к которой из двух Валентин обращаются.

Если люди были достаточно близки, чтобы обращаться друг к другу уменьшительными именами, они также говорили друг другу «ты» вместо формального «вы». Это была как бы промежуточная степень фамильярности. Так, например, все офицеры части говорили друг другу «ты», но старшие обращались к младшим просто по имени, а младшие к старшим – по имени и отчеству, хотя и на «ты». И в армии, и в гражданских кругах младший мог поступать так только после того, как старший по возрасту или по званию человек первым предлагал ему выпить «на ты» – совершенно так же, как немцы пьют на брудершафт, прежде чем начать говорить друг другу «Du» вместо «Sie».

Многие русские имена, которые я буду дальше называть, имеют западноевропейское происхождение. Некоторые из них я прежде видел написанными только по-русски, так что мне придется транслитерировать их самому; возможно, сами их владельцы использовали бы другое написание.

Хотелось бы упомянуть еще один очень важный пункт, порождающий на Западе большую путаницу понятий. На Западе одним словом – Russian – обозначают и русского по национальности, и гражданина страны. В русском же языке эти понятия легко различимы: слово «русский» использовалось и используется до сих пор для обозначения человека русского по национальности, а слово «российский» применялось для обозначения гражданина многонациональной Российской империи, или России, как ее называли для краткости. Примерно так же сейчас говорят о гражданине СССР как о «советском» гражданине.

Правда, следует признать, что границу между понятиями «русский» и «российский» не всегда легко определить. Например, можно говорить и о «русских войсках», и о «российских войсках», а вот сказать «Русская империя» нельзя.

Во всяком случае, русский язык позволяет различить при необходимости эти два понятия, что невозможно на английском и других европейских языках. Поэтому иногда я буду использовать термин «российский», чтобы подчеркнуть, что речь идет о совокупности всех народов, образующих Российское государство, а не только о русском народе.