Правда о русской революции. От Февраля до Октября. Гадит ли англичанка в России?

Узнав в Лондоне о русской революции, о намерении Советов выйти из мировой мясорубки, Брюс Локкарт решил, что настал его звездный час. Он возомнил себя знатоком России и большевизма, убедил премьер-министра Ллойд Джорджа, что с Лениным можно договориться и что он сможет добиться от Совнаркома восстановления Восточного фронта. Ллойд не то чтобы поверил этому молодому прощелыге, но подумал: чем черт не шутит?! А этот посольский клерк вроде как и язык знает русский, может и правда что выйдет, терять-то всё равно уже нечего…

Наделили Брюса полномочиями, какие он просил, подчинили ему всю деятельность посольства, всех секретных сотрудников, и отправили в Москву. 12 января этот пижон, отправляясь в командировку, забрался по трапу на борт крейсера «Ямурт», и произнес фразу, которая, как он, наверно, рассчитывал, должны была войти в анналы истории: «Великая авантюра началась!»

Вместо авантюры началась комедия.

В помощь Брюсу выделили «супершпиона», одесского еврея Соломона Розенблюма, известного широкой публике под именем Сиднея Рейли (а вы думали, что он англичанином был?). Этого Соломона английская разведка завербовала еще в самом начале века, что было совсем не трудно: «шпион» был прирожденным авантюристом с криминальными наклонностями, его было на чем «прихватить». Ходили слухи, что в начале своего жизненного пути Розенблюм даже отравил одного богатого пастора, чтобы заполучить в жены его вдовушку вместе с наследством. Короче, такой же разведчик, как из коровьей лепешки шницель… Но, так как отморозков среди сотрудников спецслужб Англии было мало, а героев еще меньше, то уговорить настоящих спецов ехать в страну, с правительством которой разорваны дипломатические отношения – проблематично. Шпионы тоже жить хотят, и поэтому всегда, как только их контрразведка берет с поличным, сразу заявляют: консула подавайте! Только в присутствии консула говорить буду!

В Москве 1918 года про консула можно было не вякать, консулов не было, поэтому шпион рисковал сгинуть без всяких дипломатических заморочек…

И за неимением ничего стоящего, агента Сиднея зачислили на службу в МИ-6, присвоили ему звание лейтенанта и отправили на родину предков помогать Локкарту.

Прибыв в Москву эта «шоколадка «Твикс»» сразу побежала в НКИД устанавливать рабочие контакты. Там напоролась на Лёву Троцкого, который приветливо встретил иностранных «туристов». Вот очень стоит прочесть переписку представителя французской военной миссии, большого друга Советской России, Жака Садуля, чтобы представить реальную личность Бронштейна! Рекомендую категорически!

Лёва Троцкий, любитель рисануться перед публикой, особенно если эта публика прибыла из просвещенной Европы, изобразил из себя вершителя судеб России в полном соответствии с системой Станиславского, т. е. максимально убедительно. Ходить на работу в комиссариат иностранных дел, в здание бывшего Министерства иностранных дел, Троцкий не очень любил, там сидели противные ему гады – бывшие царские чиновники, а теперь советские служащие, которые за спиной крутили наркоминделу дули и строили рожи. Они этого фигляра раскусили сразу, еще во время саботажа. За Троцкого работал в комиссариате матрос Маркин, с которым бюрократы шутки шутить остерегались. Но перед Совнаркомом нужно было изображать деятельность наркоминдела, иначе без пайка оставили бы, и Троцкий изображал – сутками напролет пудрил мозги Локкарту и Садулю.

Брюс гордился собой и телеграфировал в Лондон об успехах своих дипломатических, принимая всерьез болтовню и дружеское похлопывание по плечу со стороны «льва революции», пока не грянул Брестский мир. Локкарт осознал, что дружеские посиделки с Троцким оказались просто потерянным временем и засуетился, почувствовав, что почва уходит у него из-под ног, миссия была провалена с треском. 1 марта ему удалось пробиться на встречу с Владимиром Ильичом Лениным, но результат встречи оказался печальным – Советы воевать не собирались и не собираются. Ленин, глумясь над незадачливым британцем, пообещал оказывать Германии «пассивное сопротивление».

Это была катастрофа. С этим в Англию возвращаться было нельзя. Чичерин достаточно точно высказался о деятельности Локкарта: «Мировая война имела своим результатом то, что и те, и другие ее участники считали нужным временно жить с Советской республикой в мире или прикидываться желающими с нею мира. Со стороны Англии эта политика выразилась незадолго до заключения Брестского договора в виде посылки в Москву со специальной миссией бывшего генерального консула в Москве Локкарта, который был приверженцем соглашения с нами Англии и который позднее бросился очертя голову в заговоры против советской власти, чтобы искупить в глазах своего правительства свою предшествующую линию по отношению к нам».