Правда о Советском Союзе

«По данным НКВД Советского Союза, начиная со второй половины 1941 года по июль 1944 года, по Союзу ССР было выявлено 1210,2 тысячи дезертиров и 456,7 тысячи уклонявшихся от службы в армии… В некоторых случаях уклонение приобретало значительные размеры. К примеру, 63 % чеченских мужчин, призванных в армию в начале войны, нарушили присягу и стали дезертирами…»

Эту и другие цитаты обсудила комиссия по межнациональным отношениям Общественной палаты, усмотрев в них признаки разжигания розни. Вскоре после этого учебное пособие было прочитано в Чечне – главой республики и уполномоченным по правам человека.

Хамзат Умхаев, руководитель аппарата уполномоченного по правам человека в ЧР:

«Цифра, которая приводится в данном учебном пособии о 63 % дезертиров из числа чеченцев, призванных в первые годы войны, – таких цифр нигде до сих пор не было. Хотя именно на основании измышлений органы НКВД, которые непосредственно по определенному заказу занимались выселением чеченского народа в 1944 году, подготовили эти данные, и среди них нет таких цифр».

В учебном пособии не объясняется, как получена информация о количестве чеченских дезертиров, и не приводятся сравнительные данные по другим национальным группам.

Павел Данилин, политолог:

«Цифра не совсем правильно, не совсем корректно приведена. Там нет ссылки на источник, и в этом проблема. Если бы дана была ссылка на источник и на время, за которое были посчитаны эти дезертиры, все могло бы соответствовать действительности, потому что данные НКВД дают нам разные сведения по разным периодам. Они могли привести, например, данные на контрасте».

На самом деле профессор Вдовин взял цифры из доклада Богдана Кобулова, заместителя Лаврентия Берии, «О положении в Чечено-Ингушской АССР» от 9 ноября 1943 года. Этот документ известен в научной литературе. На него неоднократно ссылались ведущие историки. Однако ряд исследователей полагает, что бумаги НКВД изначально необъективны или вовсе являются позднейшей подделкой. Здесь есть еще один сложный момент. Историки не имеют доступа ко всем архивам. Эти данные закрыты, их очень трудно достать.

Чеченский адвокат Мурад Мусаев посетил исторический факультет МГУ и беседовал с деканом Сергеем Карповым. На встречу пригласили и авторов учебного пособия. Им обрисовали перспективу разбирательства в суде за текст, оскорбивший чувства чеченского народа. Конечно, они не предполагали такого развития событий, когда на истфак МГУ приезжает чеченский адвокат, который угрожает, что вас отвезут в Чечню и там над вами будут вершить «самый гуманный суд в мире».

В итоге этой беседы профессора МГУ написали официальное письмо, где признали, что использовали непроверенные сведения, и официально извинились перед чеченцами.

Реакция чеченской стороны была такова: «Отдельные общественно-политические деятели России начали говорить о том, что письмо было написано путем шантажа. О каком шантаже приходится говорить, если адвокат Мурад Мусаев находился в Москве в стенах МГУ и беседовал с авторами данного учебного пособия в присутствии и декана исторического факультета, и других преподавателей МГУ. Смешно об этом даже читать и слышать».

Затем чеченский омбудсмен получил и второе письмо – за подписью декана истфака Сергея Карпова, где сказано, что факультет не разделяет позиции авторов, изымает пособие из учебного процесса и надеется на внесудебное решение проблемы. В Грозном посчитали конфликт исчерпанным, а в Москве нет. «Дело русских профессоров», как обозначила конфликт пресса, раскололо научную и политическую среду на два лагеря. В конце концов, можно говорить о 40–50 %, эта цифра доказана.