Правда о «золотом веке» Екатерины

Действительно, передавать лакейские сплетни как–то не хочется… Но ведь если и не для высших исторических деяний, то, по крайней мере, для формирования характера будущей императрицы весьма важно: начала она э… начала она личную жизнь рановато даже по понятиям нестрогого XVIII века — лет с четырнадцати, и вела ее весьма бурно.

Скажем, Алёша Шубин, поручик Преображенского полка, и Алексей Разумовский появились в её жизни почти одновременно. А если быть точным, то прекрасный певчий Алеша Розум был замечен Елизаветой и начал пользоваться её щедротами еще до того, как Алексея Шубина арестовали и превратили в «Ивана, родства не помнящего» в ведомстве Андрея Ушакова. Характеризующий факт?

Что к 1731 году число… фаворитов Елизаветы перевалило за десяток — это её характеризует? Тем более учитывая, что в 1731 году было–то Елизавете всего 22 года.

Причем нет оснований считать легкомыслие Елизаветы признаком какой–то исключительной развратности или глупости. Судя по всему, она всякий раз была искренне увлечена своим «предметом», иногда несколькими «предметами» сразу, а что влюблялась в среднем раз в два месяца — таково уж устройство ее характера. Опять же — характеризующий факт?

На личную жизнь царевны наверняка воздействовали и постоянные попытки её выдать замуж. За кого только ее не выдавали!

Еще при жизни Петра обсуждались варианты замужества за различными немецкими герцогами и графами и по разным причинам не реализовались. Но вероятные мужья обсуждались при дворе Петра — числом до пяти, а ведь в год смерти Петра Елизавете всего 16 лет.

Потом были планы выдать её замуж за сына Меншикова, Петра II, Ивана Долгорукого.

При Анне Ивановне появились новые женихи — еще три немецких герцога (ради предполагаемого брака с одним из которых и погубили А. Шубина).

После смерти Анны возникала кандидатура брата Антона–Ульриха, Людвига, брата и сына Бирона, а французский посол де ла Шетарди вел переговоры о том, как славно было бы выйти замуж за принца Конти, наследника французского престола.

Причем я вовсе не уверен, что перечислил ВСЕХ кандидатов в мужья Елизаветы. Очень может быть, что я кого–то и упустил, даже из игравших роль в истории… очень уж велико их число.

Но, конечно же, образ жизни Елизаветы резко изменился, стоило прийти к власти Анне Ивановне.

До 1730 года мы видим легкомысленную, наивную и весьма испорченную, не по годам, девчонку царских кровей (впрочем, по матери — крестьянку в третьем поколении и прислугу — во втором). Эта девочка очень красива и, как многие красивые и притом плохо воспитанные девочки, слишком многое в своей жизни строит на своей красоте. А воспитывать Елизавету, увы, никто особенно не воспитывал — даже не бил по физиономии и не сек, не говоря о том, чтобы организовать её занятия или дать систематические представления о жизни.

Смерть отца мало что меняет в её жизни — ведь на престоле сидит её мать! Смерть матери оставляет её уже круглой сиротой, но ведь на престоле сидит её племянник! Да к тому же с Петром II у Елизаветы устанавливаются очень теплые, родственные отношения — не говоря уже о влюбленности в неё Петра.

Все это время, до начала 1730 года, Елизавета — веселое легкомысленное создание, которое вполне может не отягощать себя ни политикой, ни строительством собственной судьбы. Ах, это все и без неё отлично сделают!

Очень возможно, что Елизавета и считает с простодушной глупостью многих красивых (и опять же — плохо воспитанных) девушек, что мироздание ей чем–то обязано, что так будет всегда и что так и должно быть.

Но в феврале 1730 года для Елизаветы начинается совсем другая жизнь. Елизавета прекрасно понимает: ей надо затаиться, жить как можно тише и незаметнее. Не только не вершить государственных дел — их Елизавета и раньше отродясь не вершила, но вообще не высовываться, не привлекать к себе внимания…

Вести такой образ жизни ей очень помогают царедворцы — почтительно, но непреклонно они отдаляются от опальной царевны, словно она больна заразной болезнью или бог знает что совершила. Это очень быстро отрезвляет.

И это еще не всё…

Миних по поручению императрицы поселяет к ней в дом поручика Щегловитого в качестве смотрителя за домом, и Щегловитый доносил, кто бывал у царевны, по скольку времени у неё проводил, куда она выезжала, к кому и на сколько. Чтобы следить за её поездками, нанимали специальных извозчиков.

Царевна быстро понимает, что ей не следует писать в Голштинию к своему племяннику, не следует принимать у себя людей, которые ей по–настоящему дороги, и уж категорически нельзя проявлять протеста, недовольства, несогласия с происходящим. Лицемерие и хитрость входят и в школу разврата, и в школу придворных. Елизавета вполне владеет необходимыми качествами, и навсегда исчезает взбалмошная недалекая девчонка, на смену ей приходит расчетливая, умная придворная, превосходно умеющая плести интриги.