Правда об Ираке или Битва в Месопотамии

18 марта 2003 г. Тони Блэр произнес, возможно, самую блестящую речь за все свою политическую карьеру. Гораздо более талантливо, чем американцы, он сумел связать между собой угрозу, представляемую саддамовской тиранией, и угрозу исламского терроризма. Он утверждал, что война необходима не только для разоружения Ирака, но и для освобождения иракского народа, для повышения престижа СБ ООН. Это была самая талантливая предвоенная речь члена складывающейся антииракской коалиции. «Три килограмма VX из головной части ракеты заразят четверть квадратного километра площади города. Миллионы летальных доз содержит в себе один литр антракса. 10 тысяч литров принесут неисчислимые страдания. Заметьте, 11 сентября изменило психологию Америки»[143].

То обстоятельство, что англичане безоговорочно выступили на американской стороне, делало Британию третьей по значимости целью исламских фундаменталистов – после Соединенных Штатов и Израиля. К этому времени уже практически все британские премьеры завоевали славу главных союзников Америки в Европе.

Глава десятая Война

Америка – сложная страна. Понять ее могут немногие, даже работая в профессиональной разведке. Собственно, я запрещаю разведке делать выводы из чтения американской прессы. Не этим должна заниматься разведка, когда она не может обрести твердые факты и обращаются к прессе, которую я уже знаю. Добыть сведения таким способом – моя задача... Этому учит нас и иранский опыт»[144].

Саддам Хусейн, 2002

Иракская сторона

В 2002 году Саддам Хусейн окончательно осознал опасность предположения, что у него имеются средства массового поражения. Он предоставил все условия для инспекции Специальной комиссии ООН. По мере того как 2002 год подходил к концу, руководство Ирака все больше верило в то, что его кооперабельное отношение к ОМП лишит Буша предлога выступить против Ирака. Саддам приказал пускать инспекторов Специальной комиссии «повсюду, чтобы не дать президенту Бушу никаких оснований начать войну»[145].

Для обороны Ирака были мобилизованы 400 тысяч солдат, сведенных в 26 дивизий. Иракская армия имела 2 тыс. танков, две с половиной тысячи артиллерийских установок, примерно 300 истребителей и около 150 вертолетов. Ударной силой были 40 тыс. федаинов. Но система ПВО была практически разрушена, коммуникации ненадежны, радары и командные центры – уязвимы. А без надежной противовоздушной обороны потерять все остальное было относительно легко.

Ирак был окружен аэродромами и военными складами дружественных Америке государств.

Но с точки зрения проблемы распространения ОМП с начала 2002 года (пишет генерал Уэсли Кларк) и Иран, и Северная Корея представляли собой куда большую угрозу, нежели Ирак»[146].

Когда коалиция выступила против Ирака, Саддам Хусейн упрямо продолжал верить, что американские войска не пойдут на Багдад и удовлетворятся некоторыми изменениями в составе его правительства. Начальник штаба армии Саттар: «Ни один иракский лидер не верил, что американцы пойдут на столицу»[147]. Уверенность Саддама в том, что его режим выживет, была причиной того, что он не взорвал дамбы и не зажег нефтехранилища. Даже когда американские танки пересекли границу Ирака, он более всего боялся внутреннего восстания. Для его погашения он нуждался в мостах – вот почему они остались нетронутыми перед американскими танковыми соединениями.

Не все иракцы думали так. Начальник военной разведки Зухаир Талиб Абд аль-Саттар аль-Наджиб был уверен, что на этот раз американцы пойдут до конца и дело кончится оккупацией страны. Таково же было мнение командира Первого корпуса республиканской гвардии, министра обороны Султана Хашима Ахмада аль-Таи. «Они знали многое об американских приготовлениях... Даже если бы у нас была мощная оборона, мы не остановили бы американцев». Но упрямый Саддам Хусейн верил в свою версию минимум до 3 марта 2003 года. И только к концу месяца Саддам протрезвел.

Поле эксперимента

Военные действия в Ираке в 2003 г. были первым полномасштабным опытом ведения современной войны. Именно поэтому ее уроки важны, именно поэтому существует потребность в детальном рассмотрении хода кампании – эйфории первых дней наступления, затем преодоления неожиданного сопротивления на юге Ирака и, наконец, взятия Багдада и последующей оккупации страны.