Правда об Иване Грозном

Даже официально-бесстрастная «История Европы» вынуждена констатировать: «В первые десятилетия XVI века политика Крыма окончательно определилась как откровенно враждебная России, симптомом чему стал произошедший в 1505 г. под влиянием Крыма разрыв мирных отношений с Москвой казанского хана Мухаммед-Эмина» [27] , сопровождавшийся жестоким погромом и резней, учиненными в Казани над многочисленными русскими торговыми и дипломатическими представителями [28] . Наконец, в 1521 г. на казанский престол с крымской помощью возведен был Сагиб-Гирей, брат крымского хана Мухаммед-Гирея, и в тот же год оба брата вместе со своими объединенными войсками, одновременно с юга и востока совершили нападение на русские земли. По Руси пронесся печально знаменитый «крымский смерч», когда, казалось, вновь вернулись самые худшие времена татарского ига. Братья-ханы подступили непосредственно к самой Москве, избрав своей резиденцией Воробьевы горы, где пили мед из великокняжеских погребов, в то время как буквально все близлежащие окрестности объяты были пламенем пожарищ, а в самом городе уже начиналась паника от огромного скопления беженцев. Василий III вынужден был начать с захватчиками переговоры и подписать унизительнейшую грамоту, согласно которой он признавал свою зависимость от Крымского ханства и обязывался выплачивать ему ежегодную дань «по уставу прежних времен», как платила Русь ханам Золотой Орды. Правда, благодаря мужеству и самоотверженности русского воеводы И.В. Хабара горькую эту грамоту очень быстро удалось вернуть [29] . Но полон все же в результате нашествия был захвачен казанцами и крымцами очень большой, и они начали отступать, ибо, как пишет историк, «их отряды способны были только к грабежу беззащитного населения во время кратковременных рейдов, после которых они возвращались с полоном в Крым» [30] .

Бог знает как бы продолжалось и какой еще крови стоило Руси сие успешное военное взаимодействие двух братьев, не случись в 1523 г. неожиданной гибели Мухаммед-Гирея в стычке с Ногайской ордой. Лишившись поддержки Бахчисарая, казанские верхи (состоявшие на тот момент в большинстве своем именно из знатных крымских выходцев), видимо быстро осознав всю неуверенность и шаткость своего положения, начали срочно искать себе новых покровителей – уже в самом Стамбуле. Без всякого промедления в том же 1523 г. хан Сагиб-Гирей «заложился» за турецкого султана Сулеймана, т.е. передал ему свои полномочия суверенного правителя и сделал Казань вассалом Османской империи. В обмен на государственную независимость своего ханства Сагиб-Гирей просил прислать ему войска янычар и артиллерию…

Разумеется, Кремль был прекрасно осведомлен обо всех этих переговорах, явно не обещавших ничего хорошего для Руси. Турецкому послу в Москве был даже заявлен официальный протест… Кроме того, как бы упреждая агрессивные замыслы Казани, Василий III (едва оправившись после «крымского смерча») совершил в 1523—1524 гг. два больших похода на Волгу, в результате которых по его приказу на самом русско-казанском пограничье был срублен мощный город-крепость Васильсурск – для наблюдения и защиты государственных рубежей. Тогда же, в целях безопасности своего купечества, русские власти потребовали у казанцев согласия на перенесение главного торга и ежегодной общеволжской ярмарки из Казани в Нижний Новгород. Этими жесткими мерами Василий III веско давал понять, что отныне решительно намерен не только обороняться, но и наступать. И Казань дрогнула, согласившись на его требования. Увы, ей не помог даже турецкий протекторат… Весной 1524 г., вызвав из Крыма своего 13-летнего племянника Сафа-Гирея и оставив его вместо себя в Казани, хан Сагиб-Гирей просто сбежал в Стамбул (якобы договариваться о помощи), однако в своих владениях так больше никогда и не появился [31] …

Но объяснялась эта вроде бы неожиданная податливость (а равно и самая обыкновенная трусость) верхов ханства не столько даже военным нажимом Москвы, сколько внутренней политической нестабильностью, царившей в самой Казани, разобщенностью интересов ее феодальной знати. Полностью оправдывая свое название – «кипящий котел», «казанец», – столица ханства постоянно бурлила, сотрясаемая борьбой самых разных феодальных кланов и группировок. Две наиболее могущественные из этих соперничавших «партий» исследователи условно называют «военной» (Восточной) и «мирной» (Русской). Первая, состоявшая, преимущественно из крымских выходцев, стремилась исключительно к продолжению войн с Русью и работорговле с Востоком.