Правда персонального формата

И Вере рассказывать он тоже ничего не станет. Она по доброте своей душевной будет переживать за подругу Машу. И захочет возмездия. И тем самым не только его, но и себя подставит под удар. А он не хотел никаких потрясений ни себе, ни ей.

Из ванны он выбрался чуть успокоившимся. Тщательно вытерся. Оделся в свежие спортивные брюки, футболку. Зачесал назад остатки седых волос. И решил поесть. За всем этим бардаком он обеденное время давно пропустил. А до ужина было далековато – он обычно ужинал в девять вечера. Перекус требовался срочно. И в желудке дискомфорт пройдет. И в душе. Он сумеет отвлечься, да.

Вермишель с яйцами и салат помидорный. Вот на чем он остановил свой выбор. Неторопливо приготовил, медленно поел. И снова его, как магнитом, потянуло к окнам. А там уже эта девица из полиции. Бегает, суетится. Везде свой нос сует. И без конца на его окна посматривает.

Если сунется к его воротам, он ее погонит. Так он решил, отступая от окна. Нечего ей тут делать.

Вдруг зазвонил телефон. И Вера страшно жалобно проговорила:

– Саша, ты уже знаешь?

– О чем? – решил он прикинуться непонимающим.

– О Маше! Она погибла! Ее убили! – воскликнула она и расплакалась. – Господи! Лучше бы мы не уходили! У нее кто-то был. И этот кто-то убил ее.

– Так полиция говорит? – уточнил он. – Может, она просто задохнулась в дыму?

Так он спросил, хотя знал прекрасно, кто был, как убил, когда это сделал.

– Нет. – Вера шумно высморкалась. – Я уже говорила с девушкой полицейской. Мы же дружили с Машей. Капитан пришла ко мне почти сразу. И задавала вопросы.

Федоров отчаянно замотал головой. Так он и знал! Эта белокурая девчонка с пронзительно звонким голосом доберется до всех. Веру уже допросили. Кто следующий?

– Какие вопросы, Вера, она задавала?

Федоров сел у чайного столика, осторожно потрогал деревянную поверхность, словно она была стеклянной и могла треснуть.

– Всякие, Саша. И про нашу дружбу. И про наши карточные игры. Про все. – Вера запнулась и шумно задышала. А следом порадовала: – Но я, Саша, не стала с ней откровенничать. Знаешь почему?

– Почему?

Он ласково улыбнулся, мысленно похвалив милую подругу.

– Потому что Маша должна была именно с этой девушкой встретиться сегодня. Поэтому она нас и выгнала! А девица ехала к ней весь день! И Маша погибла. Это… Это безответственно! Так подставлять пожилых людей под удар! Я ничего ей не сказала, Саша.

Он похвалил ее снова и еще раз подумал, что он тоже ничего никому не скажет.

– А теперь мне страшно и одиноко в доме. Вдруг тот, кто был у Маши, думает, что мы с тобой что-то знаем?! Он же не в курсе, что мы ничего не знаем и ничего не сказали полиции. Как быть, Саша?! Мне страшно!

Решение пришло мгновенно.

– Сиди дома, никому не открывай, Верочка. Я сейчас приеду за тобой на такси.

У него стояла машина в гараже. Но она просто стояла. Даже левого заднего колеса не было. Когда-то снял его, чтобы отдать в ремонт диск. Да так и не вернул колесо на место после ремонта. Отремонтированный диск с покрышкой стоял, прислоненным к стене. Куда ему было отправляться? До магазина он ходил пешком. В Москву, забыл, когда ездил. Что ему было там делать? В гости его никто не звал.

Он год от года старел. Машина ржавела. Вот поэтому и такси.

– За мной? – изумленно воскликнула она. – А куда мы поедем, Саша?

– Ко мне, – коротко ответил Федоров. И поспешил добавить: – Если ты, конечно же, не против. Поживешь у меня. Двое, не одна. Я подготовлю тебе гостевую спальню. Станешь там жить, пока все не утрясется. Так что, Верочка? Я еду за тобой?

Он ждал ее возражений в виде обычного женского лепета про неудобства и про то, что люди скажут. И стремительно заготовил нужные слова для убеждения. Но Вера неожиданно сказала ему «да». Только попросила приехать через час.

– Мне надо собрать какие-то вещи. Ты не против моих чемоданов?

Первую секунду он запаниковал, представив ее платья и юбки по всему дому. Но тут же понял, что они ему не помешают. Слишком аскетичной стала обстановка после смерти жены.

Когда Федоров садился в машину, он заметил, как к Соколовым кто-то ломится в калитку. И даже удалось расслышать, что это полицейский. Правда, званием выше белобрысой звонкоголосой капитанши. Кажется, мужчина представился в домофон майором.

– Вот видишь! – трагично шептала Вера часом позже, сидя в его кухне за ужином. – Уже началось!

Что именно началось, он не стал у нее уточнять. Лишь кивком согласился. На него снова накатило ощущение безмятежности.

Вера, как вошла в его дом, не повела себя по-хозяйски. Она держалась деликатно, спрашивала на все разрешения. И даже на то, чтобы приготовить для него же ужин.

Нехитрой была еда, но очень вкусной. Потом они вместе вымыли посуду. Теперь вот разговаривали, не решаясь уйти спать.

Честно? Ему бы очень хотелось, чтобы она разместилась в его кровати. Но он ни за что ей об этом не скажет. Стыдно.

Сказала она. Когда он в пятый раз подавил зевок, Вера поднялась и с порозовевшим от смущения лицом спросила:

– Ты станешь считать меня непорядочной старой женщиной, если я попрошусь к тебе в койку, Саша?

Глава 17